Мы всё время спешим, боимся не успеть завершить начатые дела, крутимся как белка в колесе, иногда просто не замечая, что бегаем по кругу. Но с каждым кругом ритм и скорость увеличивается, а конца и просвета в исполнении всех свершений всё не видно, появляются новые проблемы и задачи. Мы просто порой боимся остановиться, присесть и задуматься. А по прошествии времени жалеем, что сделали что-то не то или то, но впопыхах, на ходу. Нам не хватает времени. Особенно это заметно во время путешествий. Количество часов в сутках не изменить, ночью трудно рассматривать достопримечательности, да и элементарные потребности со сном и пищей необходимо решать.
Я шагал по Кёльну к очередной церкви из числа 12 больших романских, которые наметил посмотреть. Солнце уже садилось и было жалко, что осенние дни не такие длинные как летние. В лучах заходящего солнца появился каменный забор и симпатичная церквушка из числа не запланированных.
Зашел во двор и немного оторопел.
Я попал на небольшое старинное кладбище, с замшелыми от старости могильными плитами
и крестами.
На некоторых плитах читались надписи, на других — они еле различались.
Вдоль кирпичных стен также виднелись плиты и надгробия.
Всё это старинное суровое великолепие густо заросло зеленью.
Я уже привык во время пребывания в Кёльне, что война не пощадила город, перепахав его многократно осколками авиационных бомб, которые не оставили ни единого клочка не выжженной земли и практически все церкви были восстановлены с нуля.
А здесь кладбище дышало стариной. Даже лепнина на стенах церкви,
которая оказалась к сожалению закрытой, навевала мысли о смерти,
с оттенком какой-то загадочной пиратской грустинки.
Во дворе имелись две скамейки, на одной ближе к воротам сидела женщина и читала книгу. Чтобы не мешать ей, присел на другую скамейку, поближе к церкви, и расслабился, устав весь день гоняться по Кёльну. Хорошо, что не задремал. Услышав и увидев закрывающиеся ворота, рванул как спринтер и выскочил со двора. Девушка, которая видела меня на скамейке, когда проходила к воротам, лишь мило улыбнулась, когда я попытался спросить — зачем меня хотели запереть? Пусть кладбище и старинное, но вечера в конце сентября в отличие от дня холодные и сидеть всю ночь на свежем воздухе рядом могильными плитами — то еще удовольствие.
Погост на этом месте появился в 1335 году, располагался он за госпиталем Святой Екатерины. Назывался погост «кладбищем нищих». Хоронили на нём бездомных чужеземцев, а также горожан, которые не были католиками и поэтому не могли быть похоронены на приходском кладбище. Располагалось в ту пору кладбище за городской стеной, это сейчас оно практически в центре, пусть и не самом, города. С 1576 года здесь стали хоронить протестантов.
На кладбище сохранились надгробия Каспара фон Кляйгенданка (Kaspar von Kleingedank), умершего в 1590 году, который был одним из представителей знатного рода, обосновавшегося в Кёльне с XII века, и большая каменная плита представителя менонитской семьи голландского поэта и драматурга Йоста ван ден Фондена (Joost van den Vondel, 1587 — 1679), бежавшей из Антверпена.
Рядом с ней расположилась плита, посвященная человеку, который здесь не был похоронен. Он умер в Китае.
Иоганн-Адам Шалль фон Белль (Johann Adam Schall von Bell, 1592–1666) родился в Кёльне, но затем судьба его отправила бродить по белу свету. В Риме он продолжал учёбу, начатую в Кёльне, став известным астрономом. В 1611 году вступил в орден иезуитов. В 1618 году отправился в Китай и более в Европу не возвратился.
С 1630 года занимался при дворе китайского императора реформой китайского календаря. Постепенно он стал советником императора Шуньчжи династии Цин, занимая важный пост, связанный с Императорской обсерваторией и Трибуналом математики.
Благодаря фон Беллю китайский император дал разрешение иезуитам строить церкви на территории Китая, после чего христианскую веру приняло около полумиллиона китайцев. Интересно, что об астрономе-миссионере до сих пор помнят в Китае.
Когда побродил по кладбищу, то оказалось, что часть могильных крестов стоит задом ко двору. Это выяснилось, когда я рассмотрел большой каменный крест монахини Корнелии фон Каас (Cornelia von Kaas, 1762–1837). Со стороны двора он выглядел так,
а нужно было смотреть надпись с другой стороны.
В 1473 году появилась на кладбище часовня в честь Святого Михаила.
В 1580 году из Антверпена перебирается в Кёльн основатель рода Гроотов в Кёльне Николас де Гроот (Nicolas de Groote, 1549 — 1613), который занял достойное место среди горожан Кёльна. Кстати, его сын Бальтазар (Balthasar, 1583 — 1656 был шурином Питера Пауля Рубенса (Peter Paul Rubens). Между 1675 и 1678 годами его внуком Якобом де Гроотом(Jakob de Groote, 1627 — 1681) был основан семейный фонд, благодаря которому появились несколько новых часовен, в том числе часовня Лорето и новая часовня на месте кладбища для нищих. Построена она была в два этапа.
Только церковь уже была освящена в честь Святого Григория.
В 1766 — 1771 годах церковь перестраивают. Когда пришли французы и провели секуляризацию, то церковь в 1806 году выкупает Эверхард фон Гроот (Everhard von Groote, 1789 — 1864).
Одним из известных священников Германии Йозеф Кентених (Joseph Kentenich SAC, 1885 -1968) в 1934 году основал в этой церкви движение Mutter von Schönstat, о чём напоминает памятная доска на церкви
Не забыт и немецкий солдат, погибший в Первой Мировой войне и канонизированный в 1964 году, Йозеф Ендлинг (Josef Engling, 1898–1918), который был верным учеником движения Schönstattbewegung в честь Девы Марии.
В 1937 -1939 году церковь была отреставрирована, а в 1943-1945 году разрушена в результате бомбардировок. Вновь восстановлена с 1959 по 1967 год. После успешной реконструкции церковь была вновь открыта 12 февраля 1967 года.
Реставрация алтаря продлилась по 1972 год. В 2013/15 году церковь была тщательно отремонтирована. А старые надгробья пережили войну, как и века времени. Стоят себе и не спешат никуда.
Адрес: Germany, Nordrhein-Westfalen, Köln, An St. Katharinen, 5
