Белорусская зона отчуждения — миф и легенда современного информационного пространства. Спасибо белорусскому ГБ — любая информация относительно огромной изолированной территории тщательно отфильтровывается и преподносится туристам в тональности «нельзя, запретно, страшно, дорого, порвут…»
Более глубокое копание приводит на форумы рыбаков, охотников и адекватных сталкеров. Здесь проще — зона доступна, рекомендуем дозимитер. Интересного масса.
А то мы не в курсе — кладбище кораблей, мемориалы, заброшенные поселки…
3
Белорусская сторона — Полесский радиологический заповедник — давно стала вожделенным белым пятном на карте страны. Еще бы — в отличие от украинской зоны отчуждения, в которой бывал каждый любознательный и неравнодушный гражданин, северная часть когда-то смертельно опасной территории до сих пор находится под неким грифом «полудоступно».
Это как Туркменистан. Как Северная Корея.
Значит, нам туда дорога.
1
Зона. Ей осталось немного. Она рассыпается, зарастает, умирает. По мере возможностей ее засыпают бульдозерами. Ее засыпают — и она засыпает.
Для попадания в зону разработали хитрый план. Нашли неподалеку от Хойников пару отселенных деревень на территории заповедника, вблизи которых, на «чистой» стороне, есть развалины усадьбы. Если что — ехали усадьбу смотреть, проскочили. Отмазка, в общем.
1
За десятки километров до заповедника на въездах в лес — старые предупреждающие знаки о необходимости проведения дозиметрического контроля даров леса.
Удивительно, но по дороге встречаются вполне новые указатели на давно эвакуированные деревни. Неужели исключительно в целях навигации на Радоницу — тот единственный день, когда проход в заповедник открыт?
Заезды, обозначенные на карте, не всегда присутствуют. Первая же плановая дорога оказалась распаханной. А вот заезд на деревню Острогляды порадовал отличным асфальтом.
Последнее предупреждение. И трогательная нацарапанная надпись.
Сама деревня начинается прямо за предупреждающим столбом. На углу первой улицы можно найти полезную информацию.
Актуальная карта дорог и КПП. Наложив ее на топографию, можно спокойно передвигаться по зоне. Мы в точке 3.
Присвоение белорусской зоне статуса заповедника позволило неплохо сохранить населенные пункты — в отличие от украинской разрухи, растасканности, здесь чувствуется ухоженность и забота.
Памятник реставрируется, венки свежие.
Пока снимали улицу, на въезде в парк появилась подозрительная машина. Решили не рисковать и вернуться, тем более, что впереди КПП.
2
Белорусские поселки эвакуировали не в такой спешке, как припятские поселения. Большая часть техники, ценностей и мебели были вывезены. Дома, фактически, стояли пустыми с начала эвакуационных мероприятий.
3
На границе зоны — поля и сады.
Далее наш путь лежал через поселок Хойники. Успели посетить музей «Трагедия Чернобыля». Оказалось. что через директора музея можно договориться об официальном посещении заповедника.
1
Аккуратный, почти домашний музей, в котором многое сделано руками сотрудников.
1
Мелкий сразу прилип к ликвидаторской технике.
1
Музейный хэнд-мейд.
Инсталляция «Скорбь». К очередному юбилею аварии в Хойниках открыли одноименный монумент.
Черно-красные названия эвакуированных деревень напоминают Хатынь.
1
Высоким посетителям приходится уклоняться от маленьких радио-звездочек.
1
В 2007 м зону посещала группа фотохудожников. По выставленным снимкам можно сделать вывод о наличии в зоне интересных объектов.
1
Дворик музея. В Хойниках практически у каждого дома — свой деревянный мирок.
Между Хойниками и Мозырем затерялся поселок Юровичи. В километре от реки Припять, на высоком холме стоит монастырь иезуитов. Раньше по развалинам монастыря свободно лазали любопытные туристы, но за последние пару лет его основательно восстановили.
2
Величественное здание. Некогда католический костел стал православным храмом.
2
За постройками присматривали одновременно православная и католическая общины, пока в 80х годах директор местного колхоза не начал разбирать костел на кирпич.
1
Осень — реставрационные работы закончены, как минимум, до весны. Реставраторы законсервировали здание.
Нам повезло — застали на месте последнюю бригаду и руководителя реставрационных работ, запершего храм на замок. Еще десять минут — и не попали бы внутрь. После долгих переговоров нам дали немного времени на то, чтобы добраться до крыши.
1
По деревянной винтовой лестнице поднимаемся на левую колокольню.
1
В колокольне еще нет окна — выход на крышу открыт!
1
Реставраторы предупредили — не задевать колокол, а то набегут монахини из соседнего прихода.
1
Можно оценить ту колоссальную работу, что успели проделать за два года. Особенно если найти снимки храма пяти-семилетней давности.
Достигли вершины — бегом вниз. Отведенное время истекло.
1
Отличный вид в сторону Мозыря.
1
Особенно живописно краснокирпичное здание в закатных лучах.
Реставраторы советуют заглянуть в соседнее здание — в нем находится монашеская обитель и действующий храм. Заходим, но попадаем на службу. Получаем порцию недовольных взглядов и не самый любезный разговор с дежурной монахиней. Реставраторы посоветовали спросить разрешения посмотреть монастырские подземелья. Не вышло — руководство занято отправлением службы.
2
За воротами можно перекусить и поболтать с местными.
Местный дедушка на выходе сказал, что в подвалах ничего интересного и нет — раньше, когда в монастыре размещалось училище, все подземелья отдали под котельную. Сегодня же в них просто хранят картошку.
А еще, узнав, что приехали аж из самой Москвы горячо поблагодарил за интерес к его родному глухому полесью. Туристические автобусы из Минска здесь видеть уже привыкли, а вот инициативных автотуристов — нет.
