Вообще, вместо этой коротенькой поездки по Подмосковью должно было состояться одиннадцатидневное путешествие в Кавказские Минеральные воды, с заездом на многократно воспетые у нас на сайте плато Бермамыт, урочище Джилы-Су, в планах было и подняться на Эльбрус. Но неумолимая природа решила на майские праздники не баловать теплом не только центральный регион, но и традиционно солнечный Кавказ.
До чего же обидно было наблюдать, как стоявшая в Кисловодске накануне поездки практически летняя (+27) жара неумолимо скатывалась к +8–10 градусам тепла в даты нашего приезда, да еще и с дождем. Но в том и прелесть самостоятельных путешествий, что в любой момент можно поменять планы, и было решено, что, хотя мы и любим горы, но не настолько, чтобы месить там грязь и дрожать на ветру в такую погоду. Подобную возможность нам уже любезно предоставила весна в этом году и дома. Со слезами на глазах захлопув форточку прямо перед носом у ветра дальних странствий, я отменила бронь отеля, осуществленную еще в октябре прошлого года. А посмотреть на майский Кавказ было решено в материалах экспедиции Туристера, которая, кстати, как-то слабо освещается, в отличие от того же Казахстана.
Выпестованные с осени планы пришлось менять, и было решено, чтобы уж совсем не оставлять себя без сладенького, сделать хотя бы коротенькую вылазку по близлежащим достопримечательностям, которые вроде бы и были в списке желаний, но постоянно откладывались на потом. С одной стороны, хотелось в Сергиев Посад с его знаменитой Лаврой, с другой — пройтись по пушкинским местам в подмосковных поселках Захарово и Большие Вяземы. В результате решено было эти места собрать в одну поездку, и выстроился двухдневный автомобильный маршрут Калуга-Сергиев Посад-Абрамцево-Дмитров-Истра-Звенигород-Захарово-Большие Вяземы-Калуга.
Ранним утром 5 мая мы выехали из Калуги, в девять часов утра уже были в Сергиевом Посаде и рассматривали первую точку нашего маршрута — Свято-Троицкую Сергиеву Лавру — с Блинной горы. В прошлом здесь располагался Блинный двор (Блинная слобода) — легендарное место, где следующие в Лавру паломники могли найти еду и ночлег. Здесь появились гостиницы и трактиры, где готовили местный деликатес — Троицкие блины.
Намерянные автомобильным термометром +5 С на поверку на ледяном ветру ощущались как уверенный ноль, несмотря на яркое солнце. Я, как хронический пешеход, к капризам погоды была готова, пуховичок и шапка у меня припасены в любую погоду, а вот муж, климатом центральной полосы наслаждающийся в основном из салона автомобиля, к поездке подготовился немного легкомысленно. С грустью вспомнив его шапочку, всю зиму прокатавшуюся в салоне машины, а сейчас, как назло, таинственно исчезнувшую, утеплили его тем, что имели,
и, скорчившись, пронизывающим ветром гонимые и майским солнцем почему-то совсем не палимые, отправились в крупнейший мужской монастырь российской православной церкви.
Здесь, в семидесяти километрах от Москвы, в глухом лесу, шумевшем некогда на месте современного города, в 1337 году Сергий Радонежский и его брат Стефан срубили келью и маленькую церквушку в честь Троицы. Позднее Стефан, не выдержав суровой жизни в лесу, ушел в московский монастырь, оставив брата одного.
Слух об отшельнической жизни Сергия прошел по всей Руси, к нему стали стекаться люди, и многие оставались с ним жить — так образовалась Сергиева община, которая в первые десятилетия своего существования жила в страшной нищете. Постепенно лесная глушь превращалась в монашеский город. А Сергия Радонежского за его безграничную любовь к Богу и людям стали называть святым. Все мы помним, что именно к святому Сергию обратился за благословением московский князь Дмитрий Донской перед Куликовской битвой. Преподобный Сергий предсказал русскому войску победу, подняв моральный дух воинов.
Миновали века, монастырь разрастался, богател, принимал активное участие в политической и общественной жизни страны, и сегодня, ступив за мощные стены обители, мы видим уникальный многовековой ансамбль разновременных построек, включающий более пятидесяти зданий и сооружений.
Центр, вокруг которго происходило формирование монастырского ансамбля — Свято-Троицкий собор, воздвигнутый в 1422 — 1423 гг, и хранящий сейчас мощи преподобного Сергия Радонежского.
Успенский собор был возведен в 1559–1585 годах по велению Ивана IV Грозного по типу Успенского собора Московского Кремля. Фрески собора создавались в 1684 году ярославскими и троицкими мастерами. У северо-западного угла собора на месте западной паперти в 1780 году была устроена палатка с шатровой кровлей над могилами семьи царя Бориса Годунова.
Единственный храм, где во время нашего посещения не велась служба и где я осмелилась достать фотоаппарат — церковь Преподобного Сергия Радонежского с Трапезной палатой — один из самых больших и красивейших храмов в лаврском архитектурном ансамбле, благодаря разноцветной росписи.
Декорированная белокаменной резьбой трапезная и храм выполнены в стиле «нарышкинского» барокко — русской версии одного из великих европейских архитектурных стилей.
Сергиевская церковь удивила пышностью своего убранства.
Роспись храма производилась по распоряжению императрицы Екатерины II в. 1778 г. Художник А. Н. Янковский с группой живописцев расписали храм библейскими и аллегорическими сюжетами. Очень заметно, что высочайший приказ самодержицы — храм местами позолотить, посеребрить «или каким другим пристойным образом красками оживить»- был выполнен художниками со всем рвением.
Погуляв по территории монастыря, мы прошлись вдоль его стен.
Вспомнив, что при подъезде к монастырю видели пруд, дошли и до него.
Келарский пруд, созданный еще в пятнадцатом веке для нужд монастыря, сегодня является местом отдыха горожан.
На его берегу устроена прогулочная зона. Как многие другие города России, Сергиев Посад обзавелся монументом муромским святым Петру и Февронии. Скульптура эталона супружеской любви и верности (нет, понимаю, в пику толерантному святому Валентину подойдет любая гетеросексуальная пара, но почему именно эта, ведь достойная мексиканского сериала история этих двух любящих сердец запутана и далеко не однозначна?) похожа как две капли воды на десятки таких же творений в других городах, но здесь я впервые обратила внимание, что за спиной Февронии спряталось заячье семейство. Прямо интересно стало, во всех ли скульптурных композициях присутствуют эти зверьки? Оказалось — да, ведь, по легенде, у Февронии был ручной длинноухий питомец. Буду проходить мимо калужского памятника этим святым, проверю, кто там притаился у них в складках одежды.
Следующая точка нашего маршрута — подворье Свято-Троицкой Сергиевой Лавры — Гефсиманский Черниговский Скит.
История скита ведется с 1847 года, когда в 3-х верстах к северо-востоку от обители Преподобного Сергия на месте, называемом Корбухой, в лесной глуши поселился московский юродивый Филиппушка (Хорев), и начал строить себе подземную келью наподобие пещер Киево-Печерской лавры. Вскоре появилась первая пещерная церковь. Над ней сейчас возвышается Черниговский храм.
С самого своего устроения пещерное отделение привлекало множество паломников, жаждавших увидеть подобие Киево-Печерских монашеских келий.
Пещерные храмы, переходящие один в другой, и монашеские кельи посетить можно только с экскурсией. Такой цели у нас не было. А вот полюбоваться архитектурой храма, колокольней и сохранившимися монастырскими стенами удалось.
Очарования территории добавляют пруды.
Еще двадцать километров, и мы в следующей точке нашего маршрута — музее — заповеднике «Абрамцево». Первые упоминания об Абрамцеве относятся к XVI веку.
В начале XVIII в. Абрамково, как тогда называлось поместье, стало владением Федора Ивановича Головина — представителя старинного знатного рода, возвысившегося при Петре I. В конце 1843 г., после долгих поисков подходящей подмосковной усадьбы, имение приобрел писатель-славянофил Сергей Тимофеевич Аксаков.
«Прекрасный мирный, уединенный уголок, где собрано все, что нам нужно», — так описывал Аксаков, любитель природы, заядлый рыболов и охотник, свою усадьбу. Считается, что в Абрамцеве Аксаков сложился как писатель и создал свои лучшие литературные произведения, в том числе «Детские годы Багрова-внука» и «Аленький цветочек».
После смерти писателя в 1870 году усадьба была приобретена молодой четой — предпринимателем и меценатом Саввой Ивановичем Мамонтовым и его супругой Елизаветой Григорьевной.
Предприниматель по профессии, Савва Иванович был художником по призванию: его живо интересовали изобразительное искусство, архитектура, театр.
В усадьбе и ее окрестностях были задуманы, частично или полностью написаны известные, наверное, каждому шедевры русской живописи: «Крестный ход в Курской губернии» и «Не ждали» Репина, «Аленушка» и «Богатыри» Васнецова, «Девочка с персиками» Серова, «Видение отроку Варфоломею» Нестерова, и многие другие.
В Абрамцеве была собрана коллекция произведений народного искусства. На основе этой коллекции создавались изделия в собственной абрамцевской мастерской. Абрамцевские изделия пользовались спросом в Москве, Петербурге и других городах, получали премии на престижных выставках, в том числе на Всемирной выставке в Париже (1900).
Так уж случилось, что приехали мы в усадьбу в выходной, билеты продавали только в парк, зато на территории мы были одни. Интересное чувство — бродить по живописным далям, которые запечатлел не один художник. Вот, например, «Осень в Абрамцеве» Василия Дмитриевича Поленова,
или «Летний пейзаж» Ильи Ефимовича Репина.
Даже лошади из абрамцевских конюшен служили моделями Репину и Васнецову.
В 1881—1882 гг. в усадебном парке по проекту В. М. Васнецова и В. Д. Поленова была возведена церковь Спаса Нерукотворного. Василий Поленов спроектировал церковь в аскетичном стиле новгородских храмов, но в итоге построили ее по более декоративному, сказочному проекту Васнецова. Но свою церковь Поленов все же построил, только в селе Бехово Тульской губернии (только вчера оттуда вернулась, и обязательно расскажу об этом месте). Рядом с храмом похоронены члены семьи Мамонтовых, в том числе дочь Саввы Ивановича Вера, знаменитая серовская «Девушка с персиками».
По соседству с церковью по проекту В. М. Васнецова была построена беседка, которая за свой причудливый вид получила название «Избушка на курьих ножках». «Из православного храма отправились мы в „капище“ или нечто подобное избушки на курьих ножках… — писал М. В. Нестеров о своем первом посещении Абрамцева. — Тут русский дух, тут Русью пахнет. Все мрачно, седые ели наклонили свои ветви, как бы с почтением вслушиваясь в отрывистый жалобный визг сов, которые сидят и летают тут десятками. Это чудное создание, не имеющее себе равных по эпической фантазии».
На территории усадьбы стоят так называемые «скифские каменные бабы». Савва Мамонтов привез их из Харьковской губернии, где они были найдены при постройке железной дороги.
Из этого гостеприимного приюта муз наш путь лежал в один из древнейших городов Подмосковья — Дмитров. Заселившись в мини-отель «Дмитровград» (рекомендовать не буду, но переночевать одну ночь путешествующим на машине сойдет), мы отправились гулять по городу. К тому времени мы уже основательно так подустали, поэтому прогулка по городу получилась не такая насыщенная, как хотелось бы, но подробных отчетов о Дмитрове даже у нас на сайте множество, а общее впечатление мы все же получили.
Город основан в 1154 году Ростово-суздальским князем Юрием Долгоруким. Самая интересная с точки зрения туриста часть города сегодня — место, где в средине XII века на земляных валах была построена крепость.
Земляные валы — уникальный памятник оборонного зодчества. Высота валов солидная, от 7 до 10 метров, а во времена былой славы достигала и 20. На валах были сооружены деревянные стены. Стены эти на протяжении веков неоднократно сжигались неприятелем, последний раз были разрушены в начале семнадцатого века польско-литовским войском и после этого больше не восстанавливались.
Дмитров имел не только стратегическое значение в качестве пограничной крепости, но и экономическое. Отсюда по рекам Яхроме, Сестре и Дубне шёл водный путь в верховья Волги, по суше город был связан с верховьями Клязьмы, откуда товары могли быть доставлены во Владимир. Наивысшего расцвета город достиг в первой половине XVI века, именно в это время возводится Успенский собор, сохранившийся до наших дней.
Как любой уважайщий себя современный российский город, Димитров не обделен уличной скульптурой.
Прямо перед валами кремля, на пешеходной улице Кропоткинской туриста встретят горожане девятнадцатого века, что вкупе со старинными деревянными особнячками смотрится очень мило.
А если от скульптур горожан пройти насквозь территорию кремля и выйти через деревянные Никольские ворота, найдем фонтан «Лилия», на лепестках которой, если приглядеться, можно обнаружить 140 маленьких фигурок лягушек (нет, я сама не считала).
Фонтан этот цветомузыкальный, интерено было бы взгляуть на него вечером, но, как я уже говорила, мы настолько устали, что даже и не вспомнили об этом, а к тому моменту, как стемнело, уже спали.
Завтра нас ждал обратный путь в Калугу, теперь по уже другому маршруту, через многовековые монастыри Истры и Звенигорода, а также места, связанные с именем Александра Сергеевича Пушкина в поселках Захарово и Большие Вяземы.
© 2009–2024 Туристер.
При полном или частичном использовании материалов сайта прямая индексируемая гиперссылка
на www.tourister.ru обязательна.
