Гостеприимное Сутоморе или как православные с католиками дружили

Мечты сбываются. В конце сентября мы оказались в черногорском городе Бар. До Сутоморе — всего несколько километров. Можно подъехать на рейсовом автобусе, который ходит примерно раз в час, а можно сесть на поезд Бар — Подгорица. Второй вариант нам показался удобнее. Тем более, что мы жили рядом со станцией Шушань, а проезд на поезде оказался бесплатным. Ну, если честно, он был не совсем бесплатный. Билет стоит 1,2 евро, но кондуктор обычно подсаживается только в Сутоморе, а мы там как раз выходили.

Солнечным утром мы выгрузились из поезда и двинулись в направлении пляжа. На первый взгляд поселок Сутоморе не представляет из себя ничего особенного.

Возник он всего сто сорок лет назад. До этого здесь было несколько деревень, самые большие из которых, Брци и Спичанско Поле, славились своими виноградниками. Весь район назывался Спич, а его жители и по сей день именуют себя спичанами.

Ранним утром променад и пляж выглядели безлюдными. Сезон закончился. Некоторые хотельеры, как и наши друзья, уже закрыли свои заведения. Отдыхающих было мало. Тепло. Безветренно. Влажный воздух пах солью. Тихое море так и манило искупаться.

Мы присели на лавочку обсудить, что делать дальше. Программа посещения Сутоморе была обговорена заранее. Но оказалось, что мы понимаем ее по-разному. «Сначала крепость, а потом — пляж (если останется время)» — считал муж. «Сначала пляж, а потом — крепость (по возможности)» — думала я. Короткая, но острая дискуссия. Победил муж. Повернувшись спиной к морю, я побрела в направлении центра города.

Центр Сутоморе представляет из себя многоэтажки, содержащие стандартный курортный набор: отели, магазины, супермаркет, рестораны и сувенирные лавки. Все, что нужно для счастья туристу-пляжнику.

За центром раскинулся обширный район с частными домами. По улице Царя Лазаря мы дошли до канала, обозначенного на карте как Джурич поток. Свернули направо и, наконец, увидели впереди крепость Хай-Нехай.

Откуда такое смешное название? Этим вопросом, наверное, задаются все. Укрепление было построено венецианцами в конце XV века. Назвали его Fortezza de Spizi. То есть Спичанская крепость. Однако на гравюре середины XVI века она значится как Нечагия, что позднее превратилось в Нехай.

Я попробовала выяснить, что значит приставка Хай. Это оказалось неожиданно сложно. На черногорском сайте для горных туристов мне встретилось следующее объяснение: недалеко от крепости находится холм Голо Брдо, который местные жители иногда называют Хай. Вот его название и добавили для уточнения местоположения. На мой взгляд сомнительная теория. Но другой я не нашла.

В Сети можно встретить жалобы туристов, которые не смогли найти дорогу в крепость. К счастью, я прочитала эти крики души уже после поездки. Иначе бы запуталась. А так мы нашли начало подъема очень легко: на карте Cycle/Hike map тропа обозначена точно.

Хай-Нехай находится на скале высотой 230 метров. Туда ведет тропинка примерно полтора километра длиной с перепадом высот чуть больше ста метров. Путь неровный и каменистый. Так что советую иметь на ногах кроссовки, а в руках — палки. Мы с мужем нашли две дубинки, которые по возвращении оставили в начале тропы для будущих восходителей. Может быть, они до сих пор там стоят.

Путь по сосновому лесу был приятный и живописный. И, что важно, — промаркированный. А вот виды были так себе. Сутоморе тонуло во влажной дымке, которая шла от моря.

Подъем занял полчаса. Мы оказались перед крепостными воротами. Когда-то они были украшены венецианским гербом, но теперь от него осталась лишь ниша.

Это единственный вход в Хай-Нехай. Подойти с других сторон мешают отвесные скалы и высокие крепостные стены со множеством амбразур.

Укрепление впечатляет своими размерами: в крепости могли укрыться до девятисот человек. Здесь было все необходимое для длительной осады: цистерна с водой, пороховой склад, жилые дома. Впрочем, мощная крепость недолго служила венецианцам. В 1571 году ее на триста лет заняли османы.

По Хай-Нехаю можно бродить долго и с удовольствием.

Любоваться видами, если позволяет погода.

Пытаться представить жизнь здешних обитателей.

Хотя определить назначение той или иной постройки бывает сложно. Я так и не поняла, где конкретно располагалась цистерна, а где — пороховой склад.

На самой высокой точке находится полуразрушенный храм Святого Димитрия, который древнее крепости. Предполагают, что церковь была построена в XIII–XIV веках. Но самое интересное то, что Святой Димитрий — один из двухалтарных храмов, которых насчитывается довольно много на Черногорском Приморье, особенно в Спиче.

Меня очень заинтересовал феномен двухалтарных храмов. В таких церквях совершаются службы как по православному, так и по католическому обряду. Для каждой кофессии ставят свой алтарь. Впрочем, иногда даже этим не заморачиваются. Все священники используют один и тот же алтарь. Истоки этой традиции лежат в глубокой древности. В XII–XIV веках эти земли находились под властью сербской династии Неманичей. Большинство местных жителей были православными. После прихода венецианцев стал распространяться католицизм. Простые люди — крестьяне, рыбаки, охотники, никак не могли взять в толк разницу между двумя конфессиями. Деревенские священники были в массе своей неграмотными. Их разъяснения только запутывали дело. Народ ничего не понял, кроме того, что нужно креститься в ту или другую сторону. Счел различия несущественными. И уж, конечно, не стал тратить силы и средства на строительство двух отдельных церквей. Когда нужно было крестить новорожденного, венчать молодых или отпевать покойника, приглашали того попа, что оказывался поблизости. Сплошь и рядом муж и жена, родители и дети принадлежали к разным конфессиям. Приход османов и давление со стороны ислама только усилили христианское единство. В 1750 году Барский архиепископ сообщал, что прихожане не видят разницы между мессой и литургией, католики причащаются вместе с православными. Все вместе верующие отмечали религиозные праздники, как по восточному, так и по западному обряду. Что говорить про простой народ, если подобным образом поступало и духовенство. Сохранилось написанное в 1634 году письмо католического священника Богдана Елича, в котором он признавался, что является православным по крещению. В 1865 году католический миссионер Антонио Доличелла жаловался в Рим: в деревнях, где живет много православных, католические священники стали использовать юлианский календарь, чтобы все селяне могли одновременно работать и праздновать.

Церковь Святого Димитрия сильно разрушена. В последние годы османского правления Мехмет Паша запретил пускать в Хай-Нехай прихожан, а саму церковь превратил в пороховой склад. Находящееся рядом кладбище было уничтожено, гробы выкопаны из земли и сброшены в пропасть. Вероятно Паша считал людей, приходивших в храм и на кладбище, вражескими шпионами. Не исключено, что так и было. Но все эти действия лишь озлобили черногорцев. В 1877 году крепость была освобождена от османов. Однако, в результате интриг европейских лидеров, она вскоре досталась австрийцам. После их ухода в начале XX века Хай-Нехай начал постепенно приходить в запустение.

Созерцая панорамы, муж заметил, что на морском берегу напротив Хай-Нехая есть еще одна крепость. Ниже расположенная и меньше по размеру, но достаточно сохранная. Решение созрело быстро: «Не идем на пляж, а идем во вторую крепость!» Я промолчала.

На пути нам повстречалась маленькая старинная церквушка. Тоже двухалтарная. Храм принадлежит одновременно Митрополии Черногорско-Приморской Сербской Православной Церкви и Которской Католической Епархии. И название у него двойное: Света Петка и Санта Венеранда. До полудня службы проводят православные, а после — католики. Построена церковь была при Неманичах, в 1270 году, и освящена по православному обряду. Позже сбоку от основного алтаря соорудили второй алтарь — католический.

В здешних краях не только простой народ, но и властители отличались толерантностью. Сохранились записи XVII века о визите патриарха Арсения Черноевича во францисканскую церковь Будвы и о подарках, которые он раздал католикам. Барский архиепископ посетил с ответным визитом православную обитель, где был встречен церковными песнопениями. После этого католический пастырь встретился с игуменом, поцеловал православный крест и они вмести благословили прихожан. В начале XIX века черногорский владыка Петр Негош посещал на праздники католические храмы, где занимал почетное место рядом с алтарем. Почему нам сегодня так мало об этом известно? Почему о традициях толерантности не рассказывают в школах? Этим вопросом задаются сегодня черногорские историки. И сами себе отвечают: видимо, есть силы, которым невыгодно вспоминать такие страницы прошлого.

Я подергала ручку двери. Увы, храм был закрыт. Мы отправились дальше, на холм Голо Брдо, он же — Хай. Сначала шли по грунтовой дороге. Потом она превратилась в тропинку, а та — в едва заметную стежку. Вокруг росла высокая трава и редкие деревья, кое-где со следами лесных пожаров. Окружающий пейзаж очень напоминал наши Саяны.

Только морские виды нарушали иллюзию.

Стежка совсем пропала. Мы продирались через траву и бурелом, где не ступала нога туриста. Хотя, почему не ступала? Навстречу нам двигалось исцарапанное семейство в пляжном прикиде. За ними — парень с девушкой. Естественно, все — русскоязычные.

А вот и сама крепость. Называется она Табия, что в переводе с арабского означает артиллерийское укрепление. И действительно, в крепостной стене видны многочисленные амбразуры.

Укрепление не особо древнее — оно было построено турками в 1862 году как дополнение к крепости Хай-Нехай. Как мы знаем, это не помогло и османов все равно прогнали. После них крепостью завладели австрийцы.

Табия гораздо меньше, чем Хай-Нехай и совсем не такая интересная. Сохранились крепостные стены, ворота и башня. С 2016 года здесь работают археологи. Они рассчитывают привести в порядок австрийские военные постройки, найти оружие и предметы быта солдат того времени.

Мы прошли через крепость и увидели, что находимся практически над пляжем. Стало понятно, откуда на Голом Брду взялись соотечественники в трусах и шлепанцах. У местных властей есть планы оборудовать дорожку от пляжа до Табии. Чтобы туристы могли осмотреть крепость, не рискуя получить ссадины, синяки или подвернуть ногу. А еще планируется открыть здесь музей, сувенирный магазин, галерею и концертную площадку. Когда все эти прекрасные планы воплотятся в жизнь, не знает никто.

Не без труда, по крутому склону, камням и мусору, добрались до пляжа. Ну, наконец-то! Сейчас я искупаюсь. И никто, даже муж, не сможет мне помешать!

Пляж в Сутоморе, действительно, очень хороший: песчаный, 2 километра длиной и до 40 метров шириной. Вдоль полосы песка идет широкий променад с ресторанами и магазинами. Еда — вкусная, цены — демократичные.

Говорят, что местный песок помогает от ревматизма. Еще в XV веке итальянская знать приезжала сюда лечиться из влажного и нездорового венецианского климата. Во времена социализма жители Подгорицы (тогда — Титограда) считали Сутоморе своим любимым местом отдыха — это был ближайший к столице пляж. Летом, по выходным, титоградцы набивались в «купальные поезда», как селедки в бочку. Или как советские дачники в свои электрички.

Я зашла в воду и поняла, что здешний пляж хвалят не зря. Песчаное дно сильно и в лучшую сторону отличалось от галечного дна в Будве и, тем более, от каменистого берега в Баре.

Искупались, позагорали. Я предложила мужу пойти поискать апартотель наших друзей. Подруга мне его подробно описывала: такой белый трехэтажный дом в пяти минутах от моря. Муж обвел взглядом окрестности. Потом выразительно посмотрел на меня. Зданий, подходящих под описание, было довольно много. Ничего не поделаешь, посмотрим в другой раз.

И этот раз настал. В марте мы снова приехали в Черногорию и поселились в Баре. Не скрою, перед поездкой было определенное беспокойство: как отнесутся местные жители к нам, россиянам, в свете сложной международной обстановки? Не буду обобщать и делать выводы. Скажу лишь о том, что видела своими глазами: сербы и черногорцы относились к нам ничуть не хуже, чем раньше. Многие выражали сочувствие и поддержку. И было очень много русскоязычных туристов. Совсем нетипично для ранней весны. Нам встречались как россияне, так и граждане разных стран Ближнего Зарубежья. У нас не было ни с кем конфликтов. Здоровались, улыбались, разговаривали.

Позвонила подруга Елена из Скопья. Посетовала, что из-за недавних событий ожидает провальный турсезон. Я рассказала о толпах туристов на Черногорском Приморье. Подруга удивилась и заволновалась. Через неделю в Сутоморе прибыл ее брат Владимир, чтобы доделать последние три номера и подготовить отель к открытию в мае месяце. Естественно, мы встретились. По балканской традиции посидели за чашечкой кофе. И, наконец, мы с мужем посмотрели отель Blue Maris, про который столько слышали.

Здание находится на шоссе Будва-Бар. Перед домом есть паркинг. Через дорогу — продуктовый магазин Idea и пекарня. Если смотреть с шоссе, то можно подумать, что дом — одноэтажный. На самом деле он — трехэтажный, но стоит на склоне, который загораживает гостей от шума с дороги. Мы прошлись по комнатам: новая мебель (кровати, столы, стулья, шкафы и места для хранения вещей), столики с посудой, холодильники, электроплитки, электрочайники и электрические джезвы для кофе. В каждом номере есть кондиционер, туалет и душ. В некоторых номерах на балконе размещена мини-кухня. Можно полюбоваться видом на город и море. Очень неплохо. Апартотель мне понравился.

Пора было прощаться. Нам с мужем — возвращаться в Бар, а Владимиру — продолжать хозяйственные хлопоты. И тут меня посетила идея. А почему бы нам всем не отдохнуть еще немного и не посмотреть разрушенный Ратацкий монастырь?! Он находится примерно в километре от Blue Maris по пути в Бар. Идею поддержали.

Через десять минут мы вышли из машины в красивом хвойном лесу на мысе Ратац.

Сразу стало ясно — приехали не зря. Дорога под соснами привела нас на обрывисиый морской берег. За голубой гладью залива раскинулось Сутоморе, еще дальше — горные хребты. Созерцание проходило под шум прибоя. Сильно пахло сосновой хвоей. Мыс Ратац — потрясающее место. Вот за такие места я и люблю Черногорию.

Мы неспеша двинулись вдоль берега. Показались остатки стен.

Потом — мощеная камнем площадка и некое строение. Судя по всему, бывшая церковь. Она сильно пострадала во время Второй Мировой. Итальянцы устроили в Ратацком монастыре бункер и он стал объектом бомбардировок. В полуразрушенном помещении я заметила иконы и цветы. Значит, храм используют.

Ратацкий монастырь (или Санта Мария де Ротецо) основали монахи-бенедектинцы предположительно в IX веке. С XI по XIV век братья построили церковь, капеллу, базилику, оборонительные стены и башню, а также открыли больницу. Монастырь процветал. Он был настолько богат, что ссужал деньгами правителей и вельмож. Сербские деспоты, Венецианская Республика — все хотели включить Ратац в сферу своего влияния. Ничем хорошим это обычно не кончается. Так было и на сей раз. Монастырь сначала обстреливали венецианские военные корабли. Потом он пострадал от землятресения. Позже турки разграбили обитель и прогнали монахов. В 1571 году, после прихода османов, Ратац был разрушен.

Верующие, как католики, так и православные, всегда считали Ратацкий монастырь святыней. Развалины стали местом паломничества. В разоренной церкви проходили богослужения, где присутствовали представители обеих конфессий. В 1838 году проезжавший по этим краям русский офицер Егор Ковалевский с удивлением отмечал, что на праздники в монастыре собираются паломники различного вероисповедания из Черногории, Далмации и Албании. Про веротерпимость местных жителей рассказывают такую историю. Как-то раз католики-спичане из Сутоморе и католики-шушане из барского района Шушань поспорили, кто из них главнее. Решено было посчитать участников процессии, идущих на мессу в Ратацкий монастырь. Кого больше — те и главнее. Спичане были малочисленны, зато хитры. Они позвали на мессу своих православных соседей и те согласились. Так с тех пор и ходили на службы все вместе.

Мир и дружба устраивали всех кроме церковных чиновников. Еще в XVII веке папский посланник Октавиан Гарзадор жаловался в своем отчете, что никак не удается объявить православных еретиками. Черногорцы спрашивали, как же в таком случае они смогут молиться в одних и тех же церквях? И почему католический алтарь стоит рядом с алтарем православным? Записать православных в еретики так и не удалось.

Когда стало ясно, что османскому владычеству приходит конец, споры церковников за имущество и влияние вспыхнули с новой силой. Ватикан стал переводить толерантных черногорских священников в отдаленные хорватские приходы. На их место назначали монахов из Боснии. Причем выбирали тех, кто больше всего ненавидел православие. Православный митрополит Милентий (грек по происхожлению) призвал прекратить практику совместных богослужений. А католический архиепископ Карл Потен (немец), пошел еще дальше: заявил на проповеди, что все некатолики лишены милости Божьей. Православные обиделись и перестали ходить на мессы. Но с друзьями-католиками не поссорились: по-прежнему провожали их до монастыря и ждали, пока шла служба. Старые традиции оказались живучими. Вплоть до начала XX века черногорцы строили православно-католические церкви с двумя алтарями.

Потом наступили тяжелые времена. Югославия пережила войны и конфликты на национально-религиозной почве. Казалось, что золотой век терпимости и толерантности ушел безвозвратно. Но не будем спешить с выводами. Вспомним православный монастырь Святого Ильи в окрестностях Бара, который в 2015 году построили вместе черногорцы, сербы, русские и украинцы. Причем, среди строителей были люди разного вероисповедания.

Мы медленно брели по сосновому лесу. Обошли кругом монастырь. Вышли на скалистый берег и полюбовались видом в сторону Бара.

Я вспомнила разговор, который случайно услышала в одном московском храме. Прихожанка просила совета у священника: она собралась уезжать за границу, а возле нового дома нет православных церквей. Что делать? «Ходите в ту церковь, которая там есть» — ответил батюшка — «Мы все — христиане». Может, рано хоронить то хорошее, что было в прошлом?

В материале использована статья Ивана Йововича «Двухалтарные церкви на Черногорском Приморье» (Ivan Jovovic «Dvooltarske crkve na crnogorskom primorju»)

Теги: Культурно-познавательный туризм, Самостоятельные путешествия