Следы на песке. Скиатос

Вы знаете и спокойно принимаете тот факт, что гравитация этого «невидимого» объекта настолько всесильна, что поглотит не только вас, но и сам свет с его Скоростью =1 079 252 848,8 км/ч не сможет вырваться из этой ловушки, он разорвет завороженные звезды, танцующие вокруг него по искривленному пространству танец Смерти. Нет у него поверхности, а есть лишь горизонт, и, уйдя под горизонт, вы все также будете видеть бесконечное (?) пространство Вселенной, пока вас не уничтожит сингулярность, хотя…

Это всего лишь теоретическое предположение, проверить которое нам вряд ли удастся при жизни, и что там внутри — четырехмерная математическая матрица, абсолютная пустота, полка с пыльными книгами, как в «Интерстелларе», переход в другую Вселенную или остров с золотистым песчаным берегом, омываемым кристально чистыми изумрудными волнами — никто не возьмется точно утверждать.

По крайней мере, мне показалось, что если я и не попала в черную дыру, то точно поняла для себя, как это может быть, когда время останавливается, тело обволакивает приятное прохладное течение, а не смолкающие цикады-трещотки выбивают из головы абсолютно все мысли. Скиатос не ведет переговоров, не дает опомниться, а захватывает в плен без лишних предисловий, и, вот, вы в захлопнувшейся ловушке, как та муха, что нечаянно угодила в Венерину мухоловку, но здесь не гибель, а блаженство.

Это как у Генри Миллера:

— Я снова смотрю на солнце — первым открытым взглядом. Оно кроваво-красное, люди разгуливают по крышам. Мне понятно все, что над горизонтом. Похоже на пасхальное воскресение. Смерть осталась позади, рождение тоже. Я собираюсь жить духовной жизнью пигмея, тайной жизнью маленького человечка в диких джунглях. Внутреннее и внешнее поменялось местами. Равновесие больше не цель — весы должны быть уничтожены.

Может это вовсе и не черная дыра, а всего лищь потерянный Рай и вновь обретенный, как у Мильтона? Как бы то ни было, чтобы сюда попасть, не нужно отправляться в галактическую Одиссею, не нужно даже добираться на другой конец Света, достаточно долететь прямым рейсом до Афин, а дальше сделать пересадку на рейс Афины-Скиатос. Тридцать пять минут в воздухе на стареньком, но надежном самолетике с винтовыми двигателями на крыльях, и, не успев испугаться, как эта летающая машина времени доставит вас в иную реальность, превосходящую все ваши мечты ифантазии, и оставим за скобками начинающуюся дезориентацию из-за тридцати шести часового отсутствия сна накануне.

Да, звучит, пожалуй, высокопарно и бравурно, но чистая правда. Скиатос, этот остров, не спроста входит в состав северных Спорад — само название — Спорады — уже выдает случайность и затерянность от цивилизации. До недавнего времени здесь даже не было аэропорта, хотя предположу, что вы бы улыбнулись, увидев эту кроху с одной единственной короткой лентой для выдачи багажа.

Он как будто бы и не хочет, чтобы о нем знали — пусть вся туристическая слава достаются Криту, Родосу, Корфу, шумному и космополитичному Миконосу с его безумными вечеринками и голливудскими звездами, да степенному бело-синему Санторини, а Скиатос, затерянный в своих Спорадах, останется в стороне — как удовольствие для немногих, избранных счастливчиков, для которых остров приберег свою первозданную и нетронутую красоту.

Узкий круг богатых и знаменитых курсировал вокруг Скиатоса на своих роскошных яхтах, когда большинство и не подозревало о каких-то Спорадах. Нельзя сказать, что сейчас этих белоснежных парусных красавиц стало меньше, но благодаря появлению аэропорта для простых смертных появилась возможность увидеть остров собственными глазами, также открылись возможности арендовать себе койко-место на спортивной яхте, если так уж хочется покорять эти великолепные места вплавь. Кстати, из наблюдений. На одном из живописнейших пляжей я наблюдала мужика в плавках, натурально поселившегося в палатке из палок, так что финансы здесь вовсе не проблема, главное добраться до места назначения.

Мечта в волне или пристанище морских волков

Чтобы выбраться из плена матери-природы, нужно приложить огромное усилие, и не всем это удается — паре из Техаса, с которыми я познакомилась в отеле, так и не удалось совершить этот подвиг, но, если превозмочь себя, то будешь вознагражден сторицей, столица острова — Хора, с одноименным названием Скиатос, способна удивить и покорить даже самого избалованного и пресыщенного путешественника уже с дальних подступов, а уж если приплыть с воды в старый порт Скиатоса, то это радость в чистом виде.

Чем же меня потряс город Скиатос помимо яркого многообразия разномастных больших и малых утлых суденышек, подозреваю, спросите вы меня. А потряс меня этот чудный городок подлинной в своей простоте атмосферой. Нет здесь ничего напоказ туристу, оттого и пробирает до дрожи, что это все — настоящее — не картинка в красивом путеводителе, не кадр в голливудском фильме, а декорация обыкновенной жизни обыкновенных людей, занятых своим каждодневным и честным трудом.

Старый порт — достопримечательность сама в себе, настолько он своеобразен и самодостаточен. Можно потратить порядком много времени, бродя вдоль набережной, заглядывая в старые разноцветные суденышки с их скромным скрабом, вдыхая своеобразный запах соли, йода и рыбы, слушая крики чаек, или поглядывая за суровыми капитанами, распутывающими морские сети или лениво перекрикивающимися друг с другом. Все это довольно простые, приветливые люди, ладони рук их грубы, лица — загорелые, а в душе живет неистребимая страсть к морю, ибо — мечта в волне.

Не говоря уже об истинных хозяевах города — портовых кошках. Они — такие же бесстрашные и отчаянные завсегдатаи Скиатоса, как и местные морские волки — охотятся ли они за свежим рыбным уловом, проникают ли без спроса на морскую посудину, вальяжно ли валяются около колченогих столов близлежащих таверн — все аспекты человеческой жизни находятся под их постоянным контролем.

Как ехидно отметил один мой знакомый, проживший в Греции почти двадцать пять лет: «Скиатосу нечем гордится кроме своей невероятной красоты и Александроса Пападиамантиса». Сознайтесь честно, вам это имя вряд ли о чем то говорит. Между тем, этот человек, греческий колосс, практически икона греческой литературы, мало известен за пределами родины. Он родился на Скиатосе, писал о Скиатосе и умер, как водится непризнанному гению, в нищете на родном Скиатосе.

Пападиамантис вызывал шок, как Ван Гог, ибо решительно порвал с традицией романтично-приключенческой прозы, столь популярной в Греции в конце девятнадцатого века. Его герои — обыкновенные крестьяне, моряки, прачки, знахарки, чьи поступки и душу писатель препарировал своим пером, и в чьих образах и судьбах греки узнавали самих себя, и, узнав, отшатывались от такого зеркального отражения в ужасе. Сюжеты — незамысловато-простые, если их пересказывать, но глубина психологизма потрясает до глубины души. И, кажущимся на первый взгляд, реализм оборачивается сюрреализмом и даже некоторым народным демонизмом, если хотите.

Греки говорят, что иностранцам не понять страшной логики мотивов поступков героев, но только не русским, таким же угрюмым и терпеливым людям. Уже по возвращении домой, я с большим трудом нашла в pdf «Убийцу», и, доложу вам, это — шедевр. Страшное повествование от лица старухи, вспоминающей все превратности своей жизни, приходящей к логическому выводу, что бедным семьям не стоит иметь дочерей, невыносимую обузу, обреченных на жизнь полную лишений и страданий… и хладнокровно убивает свою новорожденную внучку, а затем и вовсе встает на путь Ангела Смерти:

— Раз печаль — это веселие, а смерть — воскресение и жизнь, то и невзгода — это счастье, а болезнь — здоровье. И тогда все эти напасти, что косят неокрепших младенцев — не суть ли касания и трепеты крыл маленьких ангелов, которые радуются на небесах, привечая детские души?! А мы, люди, в слепоте своей считаем их несчастьями, бедами, чем-то злым.

Пападиамантис исследует это бесконечное падение человеческой души в бездну, где нет добра, а с виду благодетельная христианка живет в убеждении, что ее страшные поступки оправданы, и вера выражается лишь во внешнем страхе перед иконой Архангела.

Или рассказ о ненависти свекрови к невестке, настолько сильной, что старуха испекла пирог с ядом, а съел его по случайности любимый сын, вернувшийся из морского плаванья, или рассказ о страдалице Арети, находящейся у смертного одра вероломного отца, пытавшегося в детстве утопить ее по наущенью мачехи, не доведя страшное дело до конца, он трусливо бросил ребенка на произвол судьбы, обрекая чистую душу на жизнь полную лишений, страданий и скорби, но не утратившую способность сострадать и прощать.

О мужчинах писатель был невысокого мнения, очень уж жалкими получались их образы, что не добавляло писателю приятия и принятия, но, возможно, это — однобокое восприятие, и пара рассказов — еще не показатель:

— Такого, как Констандис, который храпел за перегородкой, в боковой комнатенке: безбородого, неуклюжего,«безобразу». И чтобы даже у такого нашлись «капризы», требования, прихоти: чтобы сегодня он хотел то, а завтра се; чтобы все время его «подбивали» другие, жадные или завистники; чтобы отовсюду доносили ему сплетни, поклепы, «облыжки», и чтобы он не желал роднится. Чтобы после помолвки поселился в тещином доме, чтобы «наладил» внезапно «байстрючонка». И все это время «принеси-подай» — хоть смейся, хоть плачь. А вот женщинам писатель сочувствовал, даже у самых бездушных и злых находил он силу духа и по-своему оправдывал.

Всего этого я не знала, бродя по живописным улочкам Скиатоса, но как я писала выше, безыскусная простота людей, их искренность, их характеры как-будто отпечатались в облике самого города. Стоило зимой выискать на просторах интернета это волшебное слово «Спорады, где жизнь как-будто замерла», заочно влюбиться в первого взгляда в картинку, приехать и понять, что это — не сказка, а реальность, и попасть к этой новой реальности в плен.

Белые домики, словно сошедшие с картинки, до того они хороши, украшают деревянные ставни, кое-где выкрашенные в традиционные ярко-синие цвета, а кое-где в пыльно-серые и темно-красные. Главная и самая нарядная улица города, его артерия, где расположены лучшие магазины, носит имя Пападиамантиса, впрочем, кроха аэропорт тоже носит его имя. Если судьба улыбнется, и вам выпадет шанс побывать здесь, обязательно загляните в дом-музей писателя. А может вы вдохновитесь моим рассказом, и точно рванете сюда?! Мне бы этого очень хотелось.

Не долго петляя вверх по ступеням, легко достигнуть обзорной площадки на холме, с которого открывается открыточный вид на нижний город и живописный полуостров, поросший вечнозееными соснами с развалинами крепости Буртзи, которую возвели вездесущие венецианцы — маленький Скиатос не обошелся без этих вездесущих проныр (шутка). Вершину холма укарашает часовня святого Николая, покровителя моряков, его иконка есть у любого уважающего себя капитана, и эта искренняя и чистая вера не может не тронуть. Колокольню венчают огромные и точные часы, по которым можно сверять время, если по какой-то неведомой причине у вас вдруг не будет при себе телефона или наручных часов. С высоты птичьего полета приятно полюбоваться на одно- и двухэтажную застройку — крошечные домики под рыжими черепичными крышами, увитые моими любимыми бугенвиллиями и разделенные узкими улочками, расстилаются как на ладони.

Здесь же, чуть поодаль, и Новый порт, место швартовки огромных и современных судов, любезно привествуемых городом-космополитом. В Хоре очень тихо и спокойно, полно симпатичных магазинчиков и кафе, есть здесь кинотеатр под открытым небом, где в летнее время так любят крутить мюзикл «Мама Мия», выбор таверн предложит гостям острова самые разнообразные блюда — от самых простых и дешевых до модных и сложносочиненных, приправленных традиционным греческим гостеприимством. Из старого порта можно отправиться на один из соседних островов (о чем я расскажу уже в следующем рассказе), цена на однодневное путешествие составит примерную стоимость такси до другой части острова. К слову, о передвижениях по острову. Не стоит опустошать свои карманы и пользоваться такси, до любой точки острова можно добраться на быстроходном морском катере Skiathos Water Taxi, что будет напорядок удобнее и быстрее рейсового автобуса, и в четыре раза дешевле традиционного такси.

О невероятно красивых пляжах и прекрасных Кукунарьях

Хора (Скиатос) является единственным городом на острове, все остальные девяносто процентов суши — великолепные реликтовые леса, состоящие из Кукунарий — это не просто смешное слово, а разновидность сосны с едва уловимым запахом шоколада от хвойных иголок. Лично я его не уловила, но осталась под глубоким впечатлением от Кукунарий, буквально наступающих на пляжи. Такое я видела впервые — ни одной пальмы, одни сосны, сосны и еще раз сосны. Для любителей дикой природы здесь настоящий рай. Есть на острове своё озеро с морской водой — Строфильяc, оно не отличается живописностью из-за своей заболоченности, но служит местом зимовки для гусей, уток и черных лебедей. Вообще, черный лебедь — символ этих мест, жаль что не удалось воочию полюбоваться на этих красавцев в их естественной среде обитания.

Береговая полоса Скиатоса составляет что-то порядка сорока с небольшим км. с чуть более шестьюдесятью пляжами, большая часть которых — необитаема в своей девственной и первозданной красоте, причать туда можно либо с яхты, если она у вас есть, либо на экскурсионном катере. Лучший обитаемый песчаный пляж Кукунарьес (по названию соснового леса) — общедоступен и невероятно огромен. Мелкий золотистый песок и прозрачная спокойная вода завершают иддилическую картинку, кроме того, если жить не можете без водных лыж, сноркинга, дайвинга и нового вида серфинга (доска с мотором) — вам точно сюда.

Добраться до Кукунарьес можно из любой части острова на автобусе либо водном такси из старого порта. Есть здесь неподалеку два шикарных плажа Большой банан и Маленький, где до сих пор можно встретить нудистов и человека в палатке из палок, а еще полюбоваться солцем, заходящим в море… Все пляжи оборудованы удобными лежаками и зонтиками, имеются отличные бары с закусками и прохладительными напитками, а также расторопными официантами, все как полагаается, а уж если вы живете в моем отеле, то все эти пляжи еще и бесплатны (про отель расскажу отдельно). Однако, я предпочитала небольшой пляж Амбелакия — своеобразный отросток от пляжа Кукунарьес, камерный и зажатый меж двух утесов.

Господи, сколько же раз я ловила себя на мысли, как смогла я здесь оказаться?! Как мне невероятно повезло, что колесо Судьбы забросило меня именно в это место, в этот момент времени. Не хотелось ничего другого, только быть здесь, медленно пить каждую минуту, наслаждаться этими моментами бытия. Еще я думала о человеческом везении, о том, как прекрасна наша Планета, какие же мы везучие, что она находится в зоне обитания, что химические элементы звездной пыли сложились для нас в это прекрасное море, окруженное утесами, поросшими этими чудными Кукунарьями. Вот такая немудрёная философия…

Что касается диких и необитаемых пляжей, где нельзя не побывать — это пляж Лалария.

Вроде бы ты готов внутренне к тому, что это будет нечто сногсшибательное, пристально вглядываешься вдаль, когда же покажется эта легендарная арка, издали недоумеваешь, что она — крошечная, и все это лишь распиаренная рекламная замануха, но с каждой новой минутой, приближаясь все ближе и ближе к этой нереальной красоте, тебя как будто ударяют по голове обухом, и понимаешь — не обманули, реальность гораздо прекраснее твоих грез — вот она — невероятная арка, белые, словно навесающие над тобой, песчинкой, меловые скалы, бешеные волны и ярко-изумрудная вода.

Здесь я столкнулась с другим феноменом — стрелки часов внезапно переместились вперед — пребывая в уверенности, что можно непешно раствориться в моменте, как нам, несчастным пассажирам судна «Посейдон», уже давал гудок наш капитан — пора бы и честь знать — убраться восвоясьи и оставить Лаларью его законным обитателям — диким птицам, кружащим над скалами. Чувства, которые я испытала, сложно с чем-то сравнить. Казалось бы, я немало путешествовала и видела достаточно много. И чем старше становится человек, тем сложнее его потрясти и удивить, с возрастом мы теряем это детское ощущение открытия чего-то необыкновенного, душа обрастает ледяной коркой, сквозь которую новым впечатлениям и радостным открытиям все сложнее и сложнее пробиться.

А здесь — у меня словно выросли крылья, как у той чайки, что отчаянно преследовала наше судно. И ты замечаешь новые, доселе не виданной красоты цветы распускаются у тебя в душе, и детский восторг и радость снова живут в твоем сердце… Хочу закончить рассказ этим многоточием, где-то там, в другой Вселенной, живет мой волшебный Скиатос, окрыливший и подаривший вдохновение, прозрачные волны все также ласково омывают золотистый песок, но я не грущу в разлуке, ибо в душе он навсегда со мной.

Теги: Самостоятельные путешествия, Культурно-познавательный туризм