В ту мою прошлогоднюю сентябрьскую поездку Анже я оставила на последний день — воскресенье. Больших планов на этот город я не строила, было желание зайти в Анжерский замок, посмотреть его главное сокровище — старинный гобелен, погулять внутри крепостных стен, пообедать и отправиться во свояси, в Нант. Последний был практически не осмотрен и оставалась надежда, что получится уделить ему больше внимания.
Воскресенье для Анже было выбрано еще потому, что от Нанта до него идут почти все электрички и их много.
Погода в тот день решила напомнить, что уже осень: поддувало, от фонтана, что напротив железнодорожного вокзала, летели брызги похожие на дождь. Я зябко повела плечами, глядя на голую фонтанную девушку, сидящую в неудобной и несколько фривольной позе.
Дорогу я приблизительно представляла, поэтому решительно зашагала по одной из улиц, что лучами отходят от привокзальной площади. Не смотря на то, что регионы Бретань и Долина Луары населены гораздо кучнее Бургундии, по раннему утру я не рассчитывала на встречных прохожих. Каково же было удивление, когда на углу гостиницы, что на фотографии с фонтаном, заприметила внушительную, человек в 15 очередь.
Заведение оказалось рюмочной. При тотальной лености французского населения явление это — что-то открытое в воскресное утро было настолько невероятным, что я бы не удивилась, что забегаловку держат арабы или восточноевропейцы. Решив уточнить, правильно ли иду, обратилась к одному из стояльцев. Он, улыбнувшись мне во все 16 зубов, энергично замахал руками и даже порывался проводить, отказавшись от утреннего пастиса.
По левую руку от меня осталась церковь Сен-Лод, запертая на все три двери. Когда-то в ней хранились мощи святого Лода, привезенные в эти края VI веке и якобы щепки креста Христова. Но череда войн разного толка разметала святыни, да и само здание было неоднократно разрушено. Самым интересным в ней, пожалуй, является скульптура Марии топчущая Еву, кусающую яблоко. А так интерьер там скромный, я картинки видела.
Церковь Сен-Лод построена в 1869 году в романском стиле архитектором Денвилем. Освящена в 1876 году.
А напротив церкви он — красавчик Анжерский замок.
В IX веке епископат Анжера позволил графам Анжуйским построить в городе замок. В XII веке эта территория вошла в состав континентальных земель Англии, управляемая в то время династией Плантагенетов. В 1204 году французский король Филипп II - свекр Бланки Кастильской отвоевал графство Анжу у англичан.
Муж, взглянув на фотографию, с удивлением спросил:
— А когда это ты в Неаполь ездила?
Хотя я в Неаполь и ездила, но было это так давно, что уже сама забыла что и как. Но услышав вопрос, сразу провела аналогию: Анжерский замок действительно похож на Неапольский Кастель-Нуово.
Высота башен Анжерского замка 40-45 метров и каждая не менее 18 метров в диаметре.
И насколько все связано в этом мире, а уж в маленькой Европе ХIII века и подавно. Кастель-Нуово возвели по приказу Карла I Анжуйского, когда он стал королем Сицилии. А Анжерский замок в нынешнем варианте -заслуга его матери Бьянки Кастильской — жены Людовика VIII и матери Людовика IX Святого (старший брат Карла).
Бьянка Кастильская — фигура в средневековой истории знаковая. Кстати её бабка никто иная, как Алиенора Аквитанская, и именно она сосватала Бьянку за Людовика. Девочке на тот момент было всего лишь 12 лет, жених чуть постарше. По-идее ему в жены предназначалась старшая сестра Бьянки, но у той было совершенно неудобоваримое для французов имя — Уррака. А Бьянку, переименованную в Бланш (белая), приняли и она, после смерти мужа, которому начиная с 15 лет нарожала 13 детей, стала регентом при сыне, в последствии канонизированном.
В Анже ее чтят и памятник стоит. Белая королева.
Но вернемся к замку. Укреплять его Бьянка стала не от хорошей жизни. Мало кто ее желал видеть на французском троне, посему нужна была мощная крепость, за стенами которой при необходимости можно было укрыться вместе с детьми. Отсюда и шахматная разнополосица его мощных башен, т. к. тесать камень было некогда и на стройматериалы разбирались близлежащие постройки.
Тем не менее вышло вполне себе симпатично, даже сказочно.
Стены крепости сложены из глинистого сланца и известкового туфа, больше известного, как травертин.
В поисках входа я неспешно огибала крепостную стену, а длина у нее приличная — больше километра.
Обратило на себя внимание кафе «Pont-Pont», где за столиками, расставленными на улице, немногочисленные посетители грелись, попивая кофеек с видом. Показалось оно мне простецким и как вариант для обеда я его даже не рассматривала.
Купила билет и когда меня спросили не желаю ли я аудиогид, то пожелав, попросила «рюс», коего в наличии не имелось. Зато брошюру на русском выдали, более того, вручая её, молодой человек вполне внятно сказал мне» «пожалуйста». Выпучив от неожиданности глазки, спросила:«Откуда такие познания в русском, вьюноша?» Оказалось, что мальчик изучает в Нантском Университете русскую литературу. Вот так вот!
Ну, а теперь в сад. Ну шла-то я, конечно, не за садом, а совсем за другим, но пройти пришлось поначалу именно через сад. Как бы ничего особенного в нем не было, и разноцветные фигуры из листового железа по-началу вызвали неприязнь,
но потом, когда я взглянула на него сверху, мне даже понравилось. Такая уравновешивающая французскую импульсивность симметрия и даже красные петухи, розовые хрюшки и желтые волки, оттеняя ярко-зеленый, смотрелись гармонично.
Через симпатичнейшие ворота часовню
поспешим к главной цели моего тогдашнего путешествия — гобелену.
В общем вы можете сказать:
— Что мы гобеленов не видели? В любом более или не менее стоящем европейском музее, соборе и прочия этого добра не мало.
И будете правы, но не совсем. Гобеленов в своей жизни и я посмотрела во множестве. Стоит зрительно воссоздать любой из них и вспоминается шелковистая картина в бледных бежево-золотисто-хризолитовых тонах с куртуазными сценками. Еще на ум приходит гобелен из Байе. Но тот похож на вышитую длинную портянку шириной 50 см.
Гобелен Апокалипсиса, что хранится в Анжерском замке — явление исключительное и произведение невероятное и по силе воздействия, и по языку, и по цвету, да и по размерам в конце концов.
КАртуши для гобелена были заказаны фламандскому мастеру Жану Бондолю , также известному под именем Эннекен из Брюгге (Hennequin de Bruges). Ткали его в Париже, между 1377 и 1380, работы выполнял Николя Батай (Nicholas Bataille) и Робер Пуансо (Robert Poincon).
Помните Карла I Анжуйского и брата его Людовика IX Святого? В этом абзаце я их помянула лишь потому, что гобелен заказал в 1370 году Людовик I. И чтобы не возникло путаницы с номерами, скажу что первые Карл и Людовик были из династии Капетингов, а заказчик нашего гобелена уже из рода Валуа. Ну тот кто читал «Проклятые короли» эти династические игрища должны помнить.
Посылом к заказу гобелена послужила книга Откровений Иоанна Богослова, изданная в 1250 году, которую Людовику дал почитать его старший брат — французский король Карл V. Трудились над полотном больше 10 лет. Предположительно годом завершения считается 1382-й.
Ранее гобелен был длиной 140 метров, сейчас осталось лишь 103. Для него, внутри замка, довольно сильно пострадавшего после ВМВ,
построили новый павильон, без окон, с соответствующим эко-контролем.
Гобелену за 650 лет жития на долю тоже выпало достаточно злоключений. 100 лет он провисел в герцогских покоях, потом Рене Анжуйский распорядился перенести его в кафедральный собор Анже.
В соборе я была, и честно не представляю, где 84 полотнища там могли развесить, разве что в 4 ряда, т. к. высота эпизода, состоящего из 2-х полотен — 6 метров и фигуры на них больше человеческого роста. Как вы понимаете, никакого климат контроля тогда не было и от солнечных лучей шпалеры не защищали. Правда большую часть времени, к счастью, гобелен лежал в сундуках. Но дальше-больше. Во время революции, когда «кухарки начали править государством," его выбросили из собора. Им укрывали деревья от зимних холодов, шили седельные сумки и попоны и стелили у порога, чтобы ноги вытирать.
Даже удивительно, что хоть что-то осталось и его просто не сожгли, чтобы выплавить золото и серебро. Но каким-то чудом две трети полотен сохранились (71 эпизод), их бережно собрал и отреставрировал в XIX веке каноник Жубе.
Необычен гобелен Апокалипсиса еще тем, что привычная нам гобеленовая гамма здесь другая: сине-карминная, а не золотистая. Конечно, краски выцвели, но говорят, что изнанка гобелена до сих пор сияет первоначальными оттенками. Выполненный в технике двойной иглы он обладает двойной лицевой стороной.
Ходила я вдоль него долго. К сожалению у меня не было толкования сцен и эпизодов на тот момент, но они есть в сети, и если вы вдруг соберетесь в Анжерский замок, не поленитесь изучить. Увиденное обогатит вас не только удивлением и восторгом, но еще и смыслом изображенного.
А я пошла гулять по замку дальше. Именно гулять, т. к. территория его довольно обширная — 2,5 гектара.
И тут я заметила, что вышло солнце. Все как-то обрадовалось и заулыбалось, и я вместе с ними.
Миртовые деревья со стильным постригом отбрасывали кружевные тени и я долго крутилась вокруг них с фотоаппаратом.
До XVI века замок был королевской резиденцией с 50 спальнями. Потом, как водится, гарнизон, потом тюрьма, так что от роскоши жилых помещений мало что осталось. Вернее сказать — ничего не осталось.
А вот примыкающая к ним церковь сохранилась
и даже кое-какие фрески, поцарапанные и выцветшие украшают стены.
На мельничную башню, что внутри церкви, можно подняться. Очень там зловещая инсталляция попалась на глаза. Думаю, что это упоминание об узниках места, а не о черных рабах, вывезенных из Африки, тема которых в последнее время усиленно муссируется.
Да, в башне еще небольшой музей, с копиями, картинками, ничего стоящего.
Рядом с церковью опять миртовые деревья с тенью на желтой щебенке. Определенно в них очень много французского. Я их и так сняла,
Дальше пошла лазать по стенам. Выгибалась и перегибалась, с угрозой молодому организму выпасть через бортик. Под стенами крепости течет речка Мен. Длина ее всего 5 км.
Образуется она, или он — если Мен, в месте слияния 3-х рек: Луар (не путать с Луарой), Майен и Сарта, а потом уже Мен впадает в великую французскую реку — Луару.
Вон тот каменный мост — Верден, старейший в городе.
По стене я дотопала до милейшего аптекарского огорода.
Ну может он не совсем аптекарский, т. к. там и всякие розочки-цветочки доцветали перед зимней погодой.
И еще мини-мини виноградник. Жаль, что листья на лозе были еще зеленей-зеленого. Думаю поздней осенью, расцвеченные в желто-красную гамму, они и сами выглядят выигрышнее и раму низлежащему замку создают шикарную. Но и так не плохо, в принципе.
А какая там под старым деревом была раздумчивая скамеечка. В мозгу всплыла пасторальная картинка: мадемуазелька в нежном платьице в мелкий цветочек, книжка на коленях и рядом лежит спелая желтая груша. Чисто манифик!
Виноградники навели меня на мысль, что не плохо бы и анжуйского испить. Да и время уже приближалось к обеденному. И тут со стен я увидела внизу нечто похожее на ресторан. Столики во дворе, прилавок, напоминающий тележку мороженщика.
— Ага, вот там, в интерьерах дворца и под аромат местного красного я и проведу свои последние часы в Анже, — сказала я сама себе.
Нашла дорожку туда, зашла, спросила:
— Можно ли пообедать?
— А вы заказывали?
— Нет?
— Ну тогда у нас нет мест.
И это при том, что половино столиков в зале было не занято и заветных 13–30 еще не наступило.
Я уже было рассердилась, но вспомнила о кафе, что проходила по дороге в замок и поспешила туда, т. к. без анжуйского, как и без гобелена этот день себе не мыслила.
Вон там где зонтики то самое кафе "Pont-Pont".
Пришла, народу было полно, но столик мне нашли. Анжуйское оказалось белым, но я его потом заполировала красным лангедокским. И меню было очень симпатичным. Крабовое суфле, интересно приготовленный лосось с моей любимой спаржей.
Очень позабавила молоденькая официантка. Кухня, расположенная за стеклом, являла собой отдельное действо, и девчушка очень серьезно и сосредоточенно поддакивала повару:
— Ви, шеф, ви, шеф!
Чисто кино!
Так: попили, поели, надо бы для порядка дойти до Кафедрального собора св. Мартина. Тем более, что его две стройные башни постоянно лезли мне на глаза с замковых стен.
Плана у меня не было никакого — только направление. И вроде я где-то читала, что Анже, сильно разрушенный во времена последней мировой, потерял множество своих достопримечательностей и смотреть по большому счету в нем нечего. От того шла я бездумно, отмечая на шагу понравившиеся стариннные домики,
этому кстати лишь немногим меньше чем гобелену и вполне себе функционирует по прямому назначению.
А потом еще. Я вот такие, выложенные кирпичным паркетом особняки, видела только в Бержераке.
А за поворотом другая интересность. Город словно засасывал меня глубже и глубже в сплетение своих улочек. Такой дружелюбный, лукавый спрут.
Вот здесь я пожалуй и остановлюсь. Потому что лимит на фотографии кончился да и рассказать есть еще про что. Поймала себя на нерациональном написании рассказов. Даже из этой части можно было бы наклепать пару-тройку отзывов, а потом и сам рассказ разбить на несколько частей. Буду учиться!)
Теги:
Самостоятельные путешествия
