Переезд в село Взморье заняло неприлично много времени — более двух часов, зато удалось посмотреть побережье Охотского моря, ибо дорога большей частью проходила по его побережью. С утра пасмурно, но дождя не было. Вначале пути даже солнце светило, но вскоре небо заволокло тучами и в районе Стародубского начал накрапывать дождь. По прибытии во Взморье дождь разошёлся не нашутку. Сперва небольшой он усиливался с каждой минутой пока не перешёл в настоящий ливень. Но видимо в небесной канцелярии, что-то напутали и через пять минут полив прекратился, словно его перекрыли.
Вышел возле так называемого продуктового рынка и забегаловки «Коралл», где тусовалась местная шантропа, то бишь не способных петь, но всё равно уныло затягивающих какую-то мелодию. Направился вверх по Физкультурной улице, где, во-видимому, произошла авария, ибо и так мокрую улицу заливало потоком мутной воды. Хотел посмотреть местную Екатерининскую церковь, но её и не нашёл. Местные — угрюмые люди отказывались внятно объяснить и указывали в разные стороны. Поиски прекратил, тем паче из-за каждого угла выскакивали собаки с нехорошими намерениями. Вышел на Приморскую улицу и потопал к Тории храма Сираура Дзиндзя. Прошёл к этой местной достопримечательности, но пришлось ждать пока уедут посетители на арендованном авто. Только они уехали, как приехал бордовый микроавтобус с экскурсантами. Пришлось вновь ждать минут двадцать пока уедут, чтобы никто не мешал и в одиночку подняться по лестнице к П-образному створу ворот, отмечающих начало священной территории — историческое напоминание о недавнем прошлом южной части Сахалина.
1
Само село Взморье представляло собой довольно унылую картину. На берегу Охотского моря и близлежащих холмах побережья расположены постройки деградирующего поселения. Местные жители не то чтобы суровые, а какие-то нелюдимые. Погода что ли на них так действовала. Поговорить или расспросить хоть кого-то мне не удалось. В поселение проживало всего 634 человека (по данным на 2013 год) и продолжает убывать. Основное занятие жителей — рыболовство и краболовство, причём последнее явно браконьерство. Но кому до этого есть дело? Местные же лишь благодаря этому промыслу выживают. Через село проходит федеральная трасса, связывающая столицу края с городом Поронайск на севере и далее. Ясный пень, что инфраструктура хромает на обе ноги. В селе нет ни детского сада, ни поликлиники, ни гостиниц, ни работы. Самозанятость — браконьерство. Прогноз для села: депрессивный, если ничего не будет меняться, хотя потенциал у села есть.
Это место уникальное по своему географическому положению, не просто так через этот край проложили и автомагистраль, и железную дорогу. Правда климат здесь, даже для Сахалина, экстремальный — зимой бывали много метровые снежные заносы. В само село на трассу сами сахалинцы приезжают закупаться крабами и другими морепродуктами. Говорят, что здесь самое лучшее место для покупок деликатесов.
Напротив Тории расположена промышленная зона, куда сновали большегрузы. Что там происходило, выяснить не удалось. Взморье — село с красивым названием, да и только. Прекрасное, по-своему, расположение поселение не затмевает убогость построек и жилищ местных жителей. Хотя через село проходит федеральная трасса и есть железнодорожная станция на всё поселение есть один магазин, одна местная забегаловка и стихийный рынок, на котором местные торгуют рыбой и крабами. Из достопримечательностей лишь Тория — наследие японского владения южной частью Сахалина. Есть чем привлечь туристов, но пока мало, что сделано.
Обогнув промзону, направился по берегу в сторону Арсентьевки, благо был отлив и прибрежное морское дно обнажилось. Если бы не отлив проход вдоль берега был бы труднопреодолимым. Идти вдоль побережья интересно и увлекательно. Пейзаж менялся, как декорации в спектакле. Вот был широкий песчаный пляж, упирающийся в подножье сопок, сменился каменной грядой продолжением обрывистого крутого скалистого склона мыса, выдающегося в море.
И вновь широкий песчаный пляж с уходящей вдаль равнины поросшей густой травой в устье небольшой речушки. Снова смена декорации — каменные россыпи покрытые нанесёнными волнами крупными водорослями — ламинариями.
Ветер холодил тело, шум волн заглушал другие звуки, кроме пронзительного крика чаек. Внезапно на песке появились отчётливые отпечатки медвежьих лап. Следы свежие, но самого хозяина не видно, слава Богу.
Настораживало, что медведь может появиться внезапно, поелику моё присутствие для него может быть таким же неожиданным, как и его для меня. Благо ветер дул с моря и скорее всего он меня учуел бы. Двигаясь дальше с опаской поглядывал на густые заросли особенно там, где были устья ручьёв и речушек. Итак, пройдя с десяток километров, уткнулся в широкую протоку реки Мануй. В её устье обосновалась некая артель. Хмурые мужики сидели и распутывали сети, а может чинили. Я дважды встретил установленные в устьях рек сети, далеко уходящие в море и перекрывающие вход на нерест в них. Видимо, они и установили эти сети, поелику следы от грузовика вели к этой артели. Ныне запрещена коммерческая ловля рыбы в реках, теперь так стали промысловики добывать икряную рыбу. Не знаю, что было лучше, но рыбы стало меньше, так говорят местные. Перейти протоку в устье сразу не получилось, слишком глубоко. Хотя мужики видели, что я подошёл к протоке, но никакой помощи или участия в моём положении не приняли. Пришлось самому раздеваться и искать на ощупь брод. Течение здесь небольшое, но морские волны, гонящие воды обратно делали воду мутной, посему двигаться пришлось практически на ощупь. Форсировав реку и обувшись, направился вверх по реке через эту артель. Выскочили два здоровенных волкодава, благо на цепи, стали облаивать меня, только тогда мужики обратили на меня своё драгоценное внимание, объявив мне, что это частная территория и попал на неё я незаконно. Несколько шокирующее заявление! «Хрен с вами», — подумал я и попросил выпустить меня за ворота ими охраняемой (неизвестно от кого, наверное, медведей) территории. Охранник открыл ворота, и я покинул «гостеприимных» хозяев фактории (а может самозахваченной территории). По грунтовке дошёл до федеральной трассы, а от неё до железнодорожной станции Арсентьевка. Это громкое название «станция» никак не соответствовал действительности, просто обыкновенная будка обходчика и поезда здесь не останавливались. Пришлось возвращаться назад к трассе, да ещё выяснилось, что на переходе у меня выпала бутылка с водой, так что я остался без питья.
Арсентьевка — это ни посёлок, ни селение, а обыкновенный разъезд с двумя будками смотрителей. Вот и всё. Пустышка с громким названием, хотя на карте обозначена, как какой-то населённый пункт. В кармане трассы, откуда уходило ответвление к будке станционного смотрителя, стоял автомобиль, с которого женщина торговала морепродуктами. Она и помогла мне, налив бутылку воды, одолжив пустую из-под кваса у покупателей крабов, которые купили трёх больших за 2500 рублей, а за 5000 рублей она отдала все шесть и ещё продала свежую рыбу по 300 рублей за штуку (не знаю какую). Я же вышел на развилку и стал ловить попутку в сторону бухты Тихая. Вскоре около 16:00 такой добрый водитель на машине типа Газель нашёлся. За пятнадцать минут он довёз меня до станции Тихая. От неё уже пешком направился к бухте Тихая. На подходе к ней с правой стороны пейзаж венчали две красивые горы — Дуэт и пик Смелый.
2
2
По названиям понятно кто есть кто. Добрался до бухты по грунтовой дороге в 17:15, но увиденное меня не порадовало. На берегу бухты было полно народу, приехавшего на машинах, кстати, тот самый бардовый автобус с экскурсантами, который я видел во Взморье, тоже был здесь. Все галдели, жарили шашлыки, варили крабов, но при этом не удосужились привезти с собой дрова, которых здесь попусту нет. Всё кругом загажено, если не сказать грубее. Еле выбрал место для палатки, но и то, близ моего бивака ближе к закату расположилась шумная компания. Короче, мне здесь не понравилось. Решил завтра уезжать отсюда или уйти на хребет Жданко. Правда погода улучшилась, а со стороны моря количество облаков сократилось, что обещало улучшение погоды. Ночь прошла удивительно спокойно. На следующее утро поднялся в 5:15, чтобы не пропустить рассвет, и нисколько не пожалел. Вчерашние бузотёры спали, и мне открылась возможность без никого в одиночку наблюдать шикарный рассвет. Одно только это многого стоило.
2
3
2
2
1
Собравшись, через час я покинул лагерь у Тихой бухты. Теперь мне предстояло по плану подняться на хребет Жданко, но терзали смутные сомнения. Направляясь по дороге в сторону станции всё же думал: «Идти на хребет Жданко или нет?» Сомнения рассеялись, словно утренний туман, когда в районе карьер я увидел спускающуюся по насыпи медведицу с медвежонком. Похоже медведица меня не учуяла. Когда медвежонок убежал за гребень в другую от меня сторону, а медведица остановилась принюхиваясь, я осторожно сфоткал её.
Хотя до медведицы было метров триста испытывать судьбу не стал и ретировался по-тихому в сторону станции. Это окончательно решило мой выбор: на хребет Жданко я не иду, слишком опасно. Лучше перебраться в более спокойное место.
Станция Тихая имела пару-тройку жилых построек, обслуживающих станцию и всё. Поезд до Южного отправлялся лишь в 8:30, пришлось ожидать. Ходил вдоль платформы туда-сюда, размышляя, может таки вернуться и пойти на хребет, как вдруг около 8:00 у переезда появился медведь. Он пересёк железнодорожные пути и деловито направился в сторону заброшенного магазина. Позже местные рассказывали, что во Взморье недавно медведь вошёл в село и на окраине задрал собаку, разорвав ошейник, и утащил её. Медведя пришлось пристрелить. Это ещё более укрепило моё решение в одиночку на хребет Жданко не идти.
В 8:30 пришёл дизель, на нём я уехал в Южный. Билет стоил 290,4 рубля. Кондуктор внутри поезда. Вот так я сменил первоначальный маршрут не из-за погоды, а из опасения столкнуться с медведем. Впрочем это не помогло. Медведи здесь всюду.
