"На старом камушке"..

А для нас — просто красивого места отдыха.

Впрочем, местные, а также питерские заядлые рыбаки меня поправят — не «место отдыха», а место «потрясающей зимней рыбалки». И кто не знает Ветвеник, в среде и псковских, и питерских рыбаков! Сюда на лов рыбы (в определенный сезон), едут, спешат со всех концов!

Но мы не рыбаки. А Ветвеник решили навестить потому, что не бывали там уже давно.

Помню, когда впервые протряслись по грунтовой дороге — «стиральная доска», 6 км от трассы Гдов-Псков, и нашему взору открылся храм, красоты необыкновенной, словно воспаривший над гладью близкой озерной воды, мы пришли в восторг.

Прямо из церковной ограды к Чудскому озеру!

Сейчас захотелось этот восторг или повторить, или может быть «успокоить» ожидаемой встречей, со знакомым, местом.

9 июня — день Отдания Пасхи — на следующий день уже Праздник Вознесения и, должна признаться, что мысль о возможности еще раз пройти Крестным ходом, вокруг храма, также была немалым стимулом к поездке.

Псковщина — место, где Православная Русь поражает не масштабом новодельных соборов, но, несмотря на постоянные исторические военные потрясения, сохранностью памяти и древностей. Множество туристических маршрутов, что проложены по этому краю, даже если по маршрутам следуют люди далекие от веры и церкви, все равно заведут в храмы, потому что это важнейшее достояние псковской земли.

Кстати паломнический маршрут из Петербурга: Ветвеник, Трутнево, Спицино — сейчас становится все более популярным.

Ну, а наш маршрут начался от порога деревенского дома, что находится недалеко от заповедного Сорокового бора — знаменитого памятника природы — особо охраняемой природной территории Псковской области. Сюда за 300 км от Петербурга туристов возят, чтобы показать этот уникальный природный уголок. В основном, мы бываем в нем, в сезон грибов, потому как этот бор начинается совсем недалеко от дома, а грибов там много.

Сороковым этот бор прозвали оттого, что простирается он на сорок верст, что вдоль, что поперек.

Говорят, что когда-то здесь разбойники лютовали. Народная молва донесла и предание о том, что купец Поганкин (помните Поганкины палаты во Пскове?) не брезговал покупать у разбойничков похищенные товары. Но это только молва.

Проехали по знакомой, почти родной трассе Псков-Гдов и остановились у тоже «почти родной» Петропавловской церкви деревни Спицино.

Храм был открыт. Зашли, увидели результаты уже завершительных работ (не были почти что год, с прошлого лета), и возрадовались красоте и благолепию.

Гид, сопровождающий вас от Петербурга, конечно же, расскажет об этом храме то, что и я могу рассказать, впрочем, невольно уложу эту общедоступную информацию совсем иначе — прилагая к своим личным знаниям, воспоминаниям. Ведь в течение последних 15 лет, мы летом были прихожанами этого храма — приезжали сюда на службы.

История храма такова. Предполагается, что храм, освященный в честь св. Петра и Павла, существовал здесь еще в XVIII веке. Конечно, любая церковь от далеких времен меняла свой облик, ветшала, перестраивалась, разрушалась в результате военных действий и пожаров, вновь восстанавливалась, отдавая себя потоку времен.

Изображение последнего храма, сложенного из красного кирпича, на этом месте, в конце XIX- начале XX века сохранились, как и описания его величественного образа: длина 50 метров, ширина — 30 метров, высота также 25–30 метров.

Согласно письменным источникам, по большим праздникам в том храме могли находиться до 500 человек.

Вот этот храм-красавец был взорван фашистами, при отступлении в 1944 году. Остались только ворота, ограда, да фундамент.

Наверное, многие видели фильм Владимира Хотиненко «Поп», с Сергеем Маковецким в главной роли. Это честный и волнующий рассказ о, так называемой, «Псковской миссии». Пересказывать сюжет не буду, но посулы завоевателей, вновь нагрянувших, в 1941 году на нашу землю, как это привычно для данных мест — с Запада, вначале касались «освобождения от ига большевиков и богоборческого режима». Однако открытия церквей на первых этапах военного вражеского присутствия, нередко заканчивались безжалостным их уничтожением, при отступлении, когда фашисты в ненависти и неудовлетворенной мести срывали маски со своих неприглядных личин.

К слову сказать, Гдовскую миссию в то время возглавил протоиерей Иоанн (Легкий), который служил не только в Гдове, но и в храме Спицино.

Возрождение церковной жизни на Псковщине, которое не переставало теплиться во все времена, особенно окрепло в 90-е годы.

Именно тогда в Спицино, в старом деревянном здании церковно-приходской школы, иерей о. Григорий (Ивасенко), вместе с другими спицинскими помощниками, устроил церковь.

Время было трудное, поэтому ремонт продолжался долго и церковь созиждивалась медленно, однако службы проводились и приход укреплялся.

В тот момент, когда храм был уже окончательно отремонтирован и прозвучал «последний аккорд» — были покрашены полы, случился страшный пожар. Храм сгорел, и нужно было все начинать заново.

Постепенно общими усилиями возвели маленькую деревянную церковку, которую мы с мужем и стали посещать летними отпускными периодами.

В самой деревне Спицино, коренных жителей немного, в основном дачники, приезжающие на лето, поэтому мечтать о строительстве большого каменного храма, на месте взорванного немцами, кажется, не имело смысла. Но о. Григорий не только мечтал, но и действовал. Трудности заключались не только в отсутствии средств, но и в получении разрешения на возведение храма именно на месте утраченного — на том же фундаменте. Однако благословение старца — о. Николая (Гурьянова) с острова Залит помогало преодолевать трудности.

О паломничестве к этому удивительному пастырю я писала здесь:

https://www.tourister.ru/responses/id_31787

Тот, кто общался с о. Николаем, кто ездил к нему за жизненными советами, духовной помощью (а это были тысячи людей) знает — слово батюшки было не пустым звуком, оно было прозорливо и сбывчиво.

А тогда на вопрос о. Григория, где же строить храм — сказал ласково, но твердо: «Да на старом камушке…" и ведь дело пошло!

20 лет неустанных поисков средств, и медленного продвижения в возведении нового храма на месте утраченного, на том же фундаменте…

Замысел был скромен и прост — новый храм должен строиться в древней псковской традиции! Не воплощение собственных художнических амбиций, но сохранение традиций — такое решение, на мой взгляд, было наиболее справедливым. Нужно заметить, что о. Григорий — человек с тонкой душой художника, хорошим вкусом и природным чутьем. Это не случайно. Он внук известного замечательного писателя Сергея Воронина. Книга сказок этого автора до сих пор сохранилась в моей библиотеке детства, в книжном шкафу. А отец священника — Анатолий Ивасенко, был известным художником, членом творческого Союза, признанным, известным, но не в этом дело. Просто я видела его картины и помню их глубину и задушевность.

Так и получилось, что духовное наследие деда осталось в слове, отец священника, раскрылся посредством иного языка — красок, а вот сын, запечатлел лучшие стороны своего мироощущения в камне.

Сегодня, проезжая мимо и увидев красавец-собор, вы вполне можете подумать, что это древнее, чудом сохранившееся архитектурное сооружение.

Храм с двухарочной шатровой звонницей, восьмискатной крышей барабаном с орнаментом, большой луковичной главой, — все, как принято в храмовом зодчестве псковщины. Традиционным является и встроение в стену древних каменных могильных крестов (пока их четыре, но будет больше).

В храме очень хорошая акустика, для этого в стены замуровали глиняные горшки, как это делали наши предки.

После Спицино, отправились в Трутнево, интересное место, где тоже давно не бывали.

Когда-то это место (тоже лет пятнадцать назад) казалось уголком заброшенным, но не забытым, по причине его святости. Тогда я не знала историю этой пещеры, с устроенным внутри алтарем.

Теперь же подъехав к знакомой лужайке, с которой, как помнилось, начинался крутой спуск в глубокий овраг, с удивлением и радостью обнаружила, что на аккуратно скошенном лугу стоит небольшая, но очень уютная церковь.

Зашли, поставили свечи. Церковь иконы Божией Матери «Целительница» была пуста. Полное доверие прихожанам, которые «тонким ручейком» постоянно посещают эти святые места.

С интересом познакомились с планом, рассказывающим обо всем, что мы можем встретить в этом запоминающемся месте, который ныне числится хорошо и с любовью обустроенным скитом знаменитой Свято-Благовещенской Никандровой пустыни, куда мы также давно собирались съездить.

А пока стали спускаться в глубокий овраг, где внизу журчала вода речки Куны.

Постепенно знакомое место раскрыло нам свою двухсотлетнюю историю.

Как гласит предание, давным-давно, какой-то местный помещик решил построить мельницу в этом месте, на речке Куна. Работники сложили плотину, но наутро все камни оказались разбросаны. Вновь сложили плотину и вновь, наутро все оказалось разрушено.

Тогда работники устроили засаду. Ждали всю ночь и под утро увидели Женщину с Младенцем на руках, одетую в белые одежды. Она шла по реке, а сложенные камни расступались и рассыпались.

Потом видение растаяло, а работники пошли в том направлении, куда ушла Женщина и пришли к пещере.

Недалеко на камне отпечатался след… (Похожие следы есть в Почаеве. — «Почаевское чудо». Сделали слепок с почаевского следа, привезли, приложили к трутневскому следу — совпали).

Итак, тогда решили, что место святое, а значит, строить мельницу нельзя.

В пещере был устроен алтарь.

Поскольку Явление Богородицы было в пятницу шестой недели после Пасхи, каждый год в этот день стали устраивать Крестные ходы.

Обычно Крестный ход начинается в местечке Кунесть, а далее идут до Лунёвщины, чтобы потом достичь Трутнево. Начинается Крестный ход рано-рано утром, так чтобы к Трутнево подойти к 10 часам утра, когда в новом, недавно срубленном храме начинается Литургия. Весь путь, неблизкий, совершается в любую погоду, даже если проливной дождь или иная непогодь, через лес и болото.

Раньше, когда не было храма, у речки и родников, которые впадают в Куну (их вода считается целебной) служили водосвятные молебны.

Люди набирали воду.

Я знала о традиции, но никогда не принимала участия, а вот в этот раз привелось…

Побывав в Трутнево и прочитав объявление, обнаружила, что мы счастливо можем попасть на знаменитый Крестный ход, так что решили не уклоняться от такой возможности, которая выпадает раз в год.

В Крестных ходах я не участвовала — имею в виду не городские — по улицам, а многодневные и надо сказать, как правило, многотрудные (например, знаменитый пятидневный Борисоглебский ход — Ярославщина).

Впрочем, вспомнилось, что один раз был опыт…

Теперь уже четверть века назад, на Гатчине восстанавливался замечательный храм (постройки Бенуа) и восстанавливал его молодой батюшка, наш хороший знакомый, к которому мы часто ездили. Не буду рассказывать подробно — те места тоже просятся в отдельный рассказ, но вспомню (скорее для себя самой, ведь подзабылось), как отслужив Литургию в маленькой временной домовой церкви стали собираться на Крестный ход.

Мужчинам раздали все, что положено — фонарь, хоругви, женщины и дети взяли иконы, однако вышла заминка с главной праздничной иконой св. Петра и Февронии — с частицами их мощей. Эту икону священник предлагал нести в самом начале формирования Крестного хода наиболее уважаемым мужчинам прихода, в первую очередь старосте… Однако, к моему удивлению, они отказались под разными предлогами.

Неожиданно о. Владислав повернулся и вручил икону мне, со словами: Тогда икону понесет наша гостья… Я удивилась, обрадовалась. С гордостью приняла святыню.

Икона была немаленькая и достаточно тяжелая, но главное — она заключала в себе частицы мощей.

Встреча святости с греховной неполноценностью несущей (то бишь меня) почувствовалась мною почти сразу.

— Как-нибудь уж донесу, — подумала я, обходя вокруг церкви с начавшимся Крестным ходом, зная, что предполагается, как обычно, лишь один небольшой круг.

Люди церковные поймут меня, — ибо дело не только в чисто физической тяжести…

Однако обойдя вокруг храма, Крестный ход не завершился на этом, а вышел на дорогу и пошел вдаль. Оказалось, что по традиции здесь ходят к Поклонному кресту и роднику, за два километра от церкви.

Предстояло нести икону в общей сложности, 4 километра, и еще держать во время молебна.

Не буду описывать вам свое состояние, ибо даже на «смятение чувств» не было ни сил, ни мыслей. Все мое существо перелилось в какую-то новую, по состоянию, молитву, которая была не вынужденной, но выстраданной, ибо в то время это была единственная возможность выстоять. «Спаси, Господи, люди твоя…" нестройно пел хор и я с ним. Трудно назвать мое пение «пением», это было другое.

Муж сделал два-три снимка «мыльницей» и когда мы проявили пленку и напечатали фотографии, на одной было особенно отчетливо видно, как все мы, вместе с батюшкой, что шел впереди, словно преодолеваем сопротивление, идем «против сильного ветра», а ведь был полный штиль.

К счастью, мне дано было забыть о том Крестном ходе, дабы я не возгордилась тем, что «дошла и донесла». Не моя заслуга. А гордость наказывается…

Однако сейчас вспомнила свой не ближний, по времени опыт, наверное, для того, чтобы читатель, далекий от этой древней традиции, пусть немного, но ощутил бы, что Крестный ход — это не просто «приятная прогулка», но иногда и подвиг, большой или малый — Бог весть!

Итак, ныне, мы размышляли всего лишь о том, как бы пойти навстречу Крестному ходу, чтобы присоединиться и может быть, немного пройти вместе. Однако подумав, решили встретить Крестный ход у церкви, ибо шли паломники, как говорят в деревнях, «напрямки», а эту дорогу — по кустам и буреломам, мы не знали. На большее же, в этот раз, мы не были способны, как нам показалось.

Я не предполагала, насколько этот Крестный ход будет людным. В интернете видела фотографии некоторых наших Российских Крестных ходов, которые, исчислялись уже, кажется, не сотнями, но и тысячами участников (фотографии с воздуха).

Зашла в церковь, куда уже прибыли благочинный — иеромонах Иннокентий (Селезнёв) — настоятель прихода в Гдове, о. Григорий (Ивасенко) из Спицино и хозяин скита монах Вениамин.

— Душа моя! Наклонился ко мне монах, с каким-то вопросом. Это ласковое, русское, приятно пригрело сердце.

Вскоре показался Крестный ход — всего пять человек.

Шли в сапогах, резиновых плащах (хотя кто-то уже успел переодеться), но не усталые, а счастливые и по-настоящему мирные.

Они несли с собой уверенность, спокойствие и настоящую, обстоятельную радость.

Возглавлял Крестный ход батюшка из Ветвеника о. Константин (Подкорытов).

— Как прошли болото? — спросил кто-то по ходу.

— Хорошо! Слава Богу!

У порога храма, по русской традиции, «хлебом-караваем», встретили священники и прихожане, собравшиеся на Литургию.

Началась служба.

После Литургии по железной, закрученной лестнице, тоже Крестным ходом, только малым, спустились вниз, к пещере, в которой уже давно устроен алтарь и начался водосвятный молебен.

К этому времени, народу прибавилось и собравшихся уже трудно было пересчитать с одного взгляда.

Кто-то на костылях преодолел и крутую, капризную лестницу, и обкатанные водою большие камни. Среди собравшихся были молодые люди, дети, древние старики, которым, кажется и по ровной дороге ходить трудно. Что ж! Мы часто обращаемся к Богу именно в скорбях и болезнях, а здесь церковь, освященная в честь чудотворной иконы — Божья Матерь Целительница…

Молились, ели освященный хлеб, пили воду, необычайно вкусную, какую теперь «искать-не сыскать».

Когда батюшка стал окроплять святой водой присутствующих, пошел чуть заметный дождь — словно прошептал с Небес.

— Когда мы шли крестным ходом, — поделился с собравшимися о. Константин, перед лесом так все заросло, что было неведомо, как найти дорогу. Только в одном месте, прямо к нашим ногам была будто расстелена дорожка из лютиков. Мы не поверили, поискали другие пути, но потом оказалось, что именно эта дорожка и была той, которую мы искали, и которая прямиком вела к цели. Вот так и в малом, Господь проявляет себя, только надо настроить себя, свою душу, чтобы принять…

Почему-то вспомнилось Братское захоронение времен Великой Отечественной войны в Ветвенике.

Имена, цветы и пробитая каска.

А тут же в ограде срубленное дерево.

Когда-то огромное, но, а теперь, неожиданно, давшее множество зеленых молодых побегов.

Вот так же и мы…

Идут древними, заросшими тропами люди, с теми же молитвенными песнопениями, что и века назад, а сельский батюшка, упорно, несмотря на все трудности, почти четверть века строит храм, на месте взорванного — «на старом камушке»… А все потому, что могучие корни дают силу и народу нашему, и каждому человеку, в отдельности.

Мы возвращались домой окрыленные и будто очищенные.

С радостью вспоминались по-настоящему одухотворенные лица тех пятерых, что прошли тем утром Крестным ходом, и подумалось, что если бы даже к храму, с хоругвью вышел всего один человек, Россия, а скорее Русь Православная, и через него, подала бы свой голос — ясный, спокойный, величавый…

Сегодня, в настигших нас обстоятельствах, мы редко выезжаем, за пределы своего государства, потому что многие страны закрыли свои границы. Что ж! Путешествуем по России и вновь открываем ее для себя. Появилось много материалов о святых местах, множество фотографий самых разных храмов, новых и восстановленных.

Но все ли слышат, а главное — хотят услышать тот голос…

Почему это важно? Сейчас по радио процитировали слова известного кинорежиссера Эмира Кустурицы: «Россия — это единственная страна, которая граничит… с Богом».

https://www.youtube.com/watch?v=aq_kR4IofJ4

Теги: Паломнические туры