Это еще одна публикация о прогулках по удивительным местам, расположенным на южном берегу Финского залива, в пригородах блистательного города Санкт — Петербурга. Сегодня мы приблизимся к городу еще немного и посмотрим расположенный в 22 км от Петербурга пригород Стрельна. Кстати, в предлагаемой сайтом локации Стрельна, почему-то, отнесена к Ленинградской области. На самом деле это поселок в составе Петродворцового района Санкт-Петербурга.
Вышли там, где заканчивается ограда Константиновского дворца х (про него здесь писать не буду — это отдельная, длинная и очень интересная история, которую можно почитать здесь https://www.tourister.ru/responses/id_22974; и направились к расположенному рядом, но, гораздо менее известному Путевому дворцу Петра I.
Теперь полагается немного истории. Благодаря известной метафоре А. С. Пушкина о «береге пустынных волн» сложилось впечатление, что места эти были пустынны и глухи, хотя история, напротив, говорит о том, что они были достаточно известны и очень густо заселены еще в VII — VIII веках н. э. финскими племенами водь и ижора (знакомое для петербуржцев название — так до сих пор называется река в Ленинградской области), а в 1703 г., когда город начал строиться, на территории нынешнего «исторического центра» насчитывалось более 40 различных поселений. В XVII веке, когда эти земли принадлежали Швеции, они были объявлены баронством и там поселился генерал — губернатор Карелии, Лифляндии и Ингерманландии барон Дудергофский Юхан Шютте (кстати, известная в шведской истории личность — недаром он похоронен в Кафедральном соборе Уппсалы). Так вот, мыза его стояла совсем рядом с тем местом, где сейчас находится Путевой дворец. Петр I побывал на этом месте (к тому времени, разумеется, отбитому у шведов), которое стало называться «Стрелинская мыза» (по имени протекающей реки Стрельны или Стрелки, что по старославянски значит «движущаяся». По другой версии, мыза Шютте называлась Strall na Goff, что трансформировалось в «Стрелинхоф») еще в 1706 г. и именно здесь он первоначально задумал строить парк с фонтанами. Однако, проведенные опыты показали, что напора воды в этом месте недостаточно для высоких фонтанов и идею парка перенесли в расположенный неподалеку, и, также принадлежавший царю Петергоф. Ну, а на этом месте царь приказал построить для себя Путевой дворец для остановок по пути в Петергоф, Ораниенбаум и другие места, расположенные вдоль залива. Надо сказать, что путевые дворцы в то время являлись абсолютно необходимыми для путешествия царей заведениями и особенно ярко это проявилось со времен Елизаветы Петровны, дочери Петра, когда каждый выезд царской особы приравнивался к пожару во время наводнения и был страшнейшим стрессом для сопровождающих особу лиц и обслуживающего персонала. Он организовывался в совершенно экстремальных условиях, а сами дворцы были практически пустыми, и все свое (включая мебель, посуду, одежду и т. д.) цари возили с собой, в чудовищных, растягивающихся на многие версты обозах.(Вспомните, например Чесменский путевой дворец Екатерины II, расположенный неподалеку от нынешней ст.м.«Московская», по пути в Царское Село). Но Петр, как известно, был легок на подъем, разъезжал постоянно, хотя и для него без отдыха доехать в тот же Петергоф было проблематичным. Поэтому дворец и был построен, где — то в 1711 — 16 годах и напоминал он дворянскую усадьбу, стоящую на горке
с парком
и огородом вокруг. В парке стояла Преображенская церковь, перестроенная из лютеранской кирхи (сейчас остался только фундамент, в котором стоит крест, а рядом — могила одного из священников)
в нем находились «вертюгартен» (зеленый сад с двумя фонтанами, сохранившимися до сих пор)
и Фруктовый сад, в котором, понятно, было много разнообразных фруктовых деревьев (в парниках хорошо росли ананасы, дыни, арбузы) и с тех пор сохранилась традиция выкладывать в специальные вазы рядом с дворцом «дары природы» выращенные здесь же (сейчас это яблоки,
позже будут тыквы, кабачки, что — то еще), ибо огород, расположенный под горкой
до сих пор содержится в идеальном порядке и полон самых разнообразных овощей (туда есть специальная экскурсия).
Кстати, по легенде, именно на этом огороде Петр высадил первые привезенные им из Голландии «земляные яблоки» — нынешний картофель, но он здесь не прижился и посадки его были перенесены в Новгородскую губернию. Более ста лет была там и пасека, которая не сохранилась. Внутри дворец, в котором, всего — то, несколько комнат и один зал на втором этаже, был совершенно не помпезным, а очень функциональным — столовая, спальня, кабинет, дорожная комната, в которой хранились вещи и сундуки
(такие тяжеленные, даже на вид, ботфорты, одевали прямо на обычную обувь царские конные курьеры) и т. п. Но зато дворец полон подлинных вещей, не просто той эпохи, а принадлежавших самому Петру. К сожалению, фотографировать во дворце нельзя, но мы, на личном обаянии, упросили бабушек — смотрительниц сделать пару фотографий, так что — не обессудьте, буду просто рассказывать. Итак, особое место в интерьере дворца занимают совершенно монументальные произведения — «уважаемые шкафы». Как известно, Петр был суров, заставлял бояр носить европейские платья (а, за прием дома в русской одежде, штрафовал на 50 р.), хранить — то эту русскую одежду где — то надо было, не выбрасывать же (как никак, полное облачение боярина, включая шубу, шапку, несколько кафтанов, посох и т. д. весило до 50 кг и стоило бешеных денег) Поэтому шкафы производились специальными мастерами, по особым заказам, правда, вещи в них хранили «стопочками», без полок и плечиков. И вот каждый такой шкаф имел «секрет» — снаружи не было ни ручек, ни замочных скважин и только хозяину, под большим секретом, сообщали, какую планочку и куда надо сдвинуть, чтобы открылась, например, замочная скважина. Петр вывез из Европы модные тогда секретеры и шкафчики, также, полные секретных ящичков, которые назывались «кабинеты» — вот один из них.
А позже, кабинетами стали называться и помещения, в которых они стояли. Там же, в кабинете, трогательный предмет заботы о царском здоровье — кресло со скамеечкой для ног, а под скамеечкой — специальная жаровня, куда клали тлеющие угли, согревающие в стрельнинской приморской сырости царские ноги. Еще 2 грелки (одну клали «в ноги», а второй, на специальной длинной ручке, согревали постель, проводя ей по простыням), находятся в спальне, с удивительно маленькой для 2 — х метрового царя кроватью. Оказывается, тогдашняя медицина учила, что спать надо полусидя, чтобы «дурная кровь» во сне не приливала к голове. Кстати, и во многих европейских дворцах и зАмках были такие же маленькие кровати, но там дамы спали полусидя, чтобы не портить чудовищные прически, модные в те нелегкие времена. Практически в каждой комнате сохранились какие — то совершенно удивительные вещи — в Фортунном покое (там фортуна должна была хранить играющих в азартные игры) — принадлежности для игры в карты, оригинальные шашки, шахматы, домино. Сам Петр любил играть в «бирюльки» — и эти «бирюльки» (маленькие фигурки, которые надо было вылавливать из кучи, не задевая остальные) тоже лежат в специальной витрине. Их более современный аналог есть в музее разночинного Петербурга.
В столовой, кроме оригинального сервиза в «стиле Ватто», необычные картины, выполненные из папье — маше, перламутра и раковин, в кабинете — отпечаток руки Петра, в каждом зале — печи с голландскими изразцами — просто сердце замирает от таких удивительных артефактов. Кстати, сохранилась и еще одна традиция, заведенная Петром. Он очень любил певчих птиц и при нем во дворце жили дрозды или щеглы. Вот и сейчас рядом с залом на втором этаже в клетке живет щегол. При посетителях, правда, не поет — «не в голосе сегодня» (а может — стесняется). Петр в свое время подарил дворец дочери Елизавете, после нее у дворца сменилось еще много владельцев, традиционно ими стали Великие князья — их портреты в специальном зале. Особенно умильно выглядит фото здоровяка в.к. Константина Николаевича, играющего на виолончели.
Ну, чего я вам пересказываю — идите сами и смотрите — уверен — не пожалеете. А в XVIII веке во дворце был госпиталь, и место это стало называться «Больничной горкой». До сих пор, официальный адрес дворца «Больничная горка д.2». К сожалению, во время Великой Отечественной, дворец оказался «под немцем», там шли ожесточенные бои, рядом осенью 1941 г. высаживался «Стрельнинский десант» из моряков Балтийского флота и дивизии НКВД — вот, как раз, на этом месте
поэтому, дворец был в руинах, хотя стены и сохранились, а после войны в нем даже был детский сад. Но, после череды реставраций, с 1987 г. он открыт для посетителей, так что тех, кто считает, что уже все у нас видел, да и остальных — приглашаю окунуться в редкий, даже для наших мест, образец эпохи Петра. Ну, а наша прогулка продолжилась. От дворца,
отправились к заливу и гавани по сохранившейся с петровских времен Портовой улице, х вдоль Портового канала, также выкопанного по приказу Петра. С одной стороны канала можно наблюдать вот такие идиллические картины, х, а с другой — современные корпуса санатория «Стрельна».
Менее чем через километр улица эта выходит к заливу, и тут уже совершенно другие пейзажи — первая и единственная в городе парковка на 10 мест для домиков — трейлеров
пресс — центр Дворца Конгрессов (Константиновского дворца),
гавань для захода яхт всяких первых лиц,
откуда они, пересев на электрокары (место зарядки)
отправлялись во дворец, стоянка для яхт, очень напоминающая какой-нибудь Довиль — Трувиль в Нормандии,
виды залива и города,
ну и, конечно, очередное неоднозначное творение скульптора М.Шемякина «Царская прогулка»
царь, царица, карлик х 2 борзые, пушки и кресло с ушами…
1
К сожалению, анфас сфотографировать памятник не получается из — за бьющего в объектив солнца.
Но, ИМХО, прогулку в те места надо совершить хотя бы для того, чтобы увидеть эти скульптуры и виды на залив. Мы никуда не торопились (вот счастье — то!) поэтому не спеша пошли вдоль канала обратно, снова поднялись ко дворцу и вышли к очередному интересному месту — водосливу из Орловского пруда в канал. Сверху он выглядит вполне мирно
а вот снизу представляет собой бешено ревущий поток воды, падающей с высоты не менее 10 метров — дождливое лето постаралось.
Наверное это похоже (правда, в миниатюре) на водослив в финской Иматре, о котором я тут писал — правда там слив четко по времени, а тут — постоянно. Но зрелище — ошеломляющее и очень непривычно видеть такой огромный «водопад» в нашей равнинной местности. Водопадики в Саблино, на реке Тосне, конечно, и рядом не стоЯт.
Перейдя оживленный Санкт — Петербургский проспект мы попали в еще одно, практически неизвестное туристам место — 19 — ти гектарный Орловский парк, к сожалению, совершенно запущенный — вот, даже ворота в него в руинах.
Парк этот, и дворец, в нем стоявший, царь Николай I подарил участнику войны 1812 г. и своему сановнику — графу А. Ф. Орлову. Дворец был выстроен в неоготическом стиле с башнями и гротами, но, к сожалению, в Великую Отечественную войну был разрушен и ныне от него остались только руины башни
и развалины Готического колодца.
А ведь был там даже свой «Остров любви» на берегу Орловского пруда, на который ведет вот такой «руинный» мостик.
А перед самим дворцом стоял авторский повтор конных фигур П.Клодта с Аничкова моста (в войну они были похищены). Обойдя парк и поохав от жалости за разрушенный дворец
и вот такие спиленные деревья
мы вдруг поняли, что «это всё», что мы устали, хотим есть и вообще — пора домой.
Прогулка получилась необычайно интересной и познавательной — открыли для себя столько новых мест. Век живи — век познавай. Такой город…
