Замерзшая Франция. Там, за речкой, на крутом бережочке...

Тем более что ландшафты эти очень стоили того, чтоб быть запечатленными. Этакая хрустальная сказка, царство Снежной Королевы, покрытое серебристым утренним покрывалом узорчатого инея. А теперь попробуйте догадаться — что у нас вон там, на верхушке того холма, припрятанного за туманом?

Да ни в жизнь не догадаетесь! Там — царство «зеленого каракуля», сады Маркессак. Как же изменилось все вокруг! Совсем по-другому воспринимаются эти долины без летнего зноя и буйной зелени, утопащей в горячих солнечных лучах. Мы уже совсем близко подобрались к тем же самым местам, по которым колесили в августе, уже совсем недалеко до речки Дордони и Бейнак-э-Казнака с его чудесным замком на макушке — но только сегодня мы поедем совсем не туда.

Сегодня нас ждет еще один малюсенький дордонский городок, Кастельно-ла-Шапель и его замок Кастельно, по удивительной прихоти судьбы похожий, как две капли дордонской воды, на Бейнак, но… братьям не повезло, их разлучили в самом детстве. Одного отдали во французскую семью, другого — в английскую. А французы и англичане уже тогда начали друг друга недолюбливать, и причина тут была далеко не только в том, что кое-кто из них ел лягушек…

Бернар де Казнак, на чьих землях вырос, окреп и возмужал Кастельно, во-первых, был английским вассалом, а во-вторых — рьяным поборником катаризма, что уже само по себе было ужасно, а вкупе с первым обстоятельством — так вообще за гранью добра и зла. Так что когда на юге Франции началась грандиозная заваруха под названием Альбигойского крестового похода — щит и меч католицизма, Симон де Монфор, первым делом поскакал сюда. Ну, может не совсем первым, но довольно быстро… И если Бейнаку в этом деле повезло намного больше — он и так был французом, так еще и трещал об этом на каждом углу, чтоб уж точно никто не усомнился — то братца-Кастельно было велено «снести до основанья, а затем…».

Казнак обиду сглотнул, затаился, но ненадолго — уже через год он, подкопив силенок, штурмом вернул себе остатки своей собственности, перевешав гарнизон де Монфора на окрестных деревьях. И пока враги не успели опомниться — быстренько начал отстраивать новый замок, еще больше и крепче прежнего. Монфор, конечно же, слепил пару кукол Вуду, но этим все и ограничилось: таких, как Казнак, на просторах вольнодумного Юга было — хоть отбавляй, а одного Монфора, понимаешь, на всех не хватит…

Мощный квадратный донжон — доминанта замка — появился именно в этот период и дожил до наших с вами дней практически неизменным. Кастельно нужно было во что бы то ни стало догнать и перегнать своего брата-соперника Бейнака. Два монстра Дордони еще долго грозили друг другу с противоположных берегов — то затихая ненадолго, то опять вступая в открытое и вооруженное противостояние. Вот, как я догадываюсь, простым крестьянам-то жить было весело в те времена… когда по их садам и пашням туда-сюда скакали эти неугомонные дворяне! Помните чудесный фильм «Ширли Мырли»? Практически один в один — «Я вечером паркет положу, утром его уже менты обдирают. Я утром кафель приклею, а вечером его уже Козюльский выворачивает! Такую жизнь не дай Бог никому…»

В общем, эти драчки местной феодальной аристократии так надоели всем, что к решению проблемы подключился даже Папа римский, который решил поженить между собой наследников враждующих семейств. На каком этапе все пошло не так — я не знаю, но ничего из этой благой затеи не вышло. Представители знатных семейств продолжали плеваться ядом и каменными ядрами в адрес друг друга и периодически совершали вооруженные вылазки — в частности, сеньорам Бейнака удавалось аж пять раз захватить Кастельно! Ситуация, которая и так меньше всего напоминала детскую пляску на лужку, окончательно взорвалась с началом Столетней войны — тоненькая и извилистая речушка Дордонь вдруг оказалась тем самым Рубиконом, который так стремились перейти и англичане, и французы. Так что Бейнак, что Кастельно — получили новый и вполне официальный повод цепляться друг к другу.

Ну, а потом последняя наследница в роду Кастельно, с таким милым и родным русскому уху именем Мань, вообще решила сей вопрос по-своему: она вышла замуж за английского вассала Номпара де Комон, преподнеся ему в качестве приданого и весь Кастельно с прилегающими к нему землями. И несмотря на то, что по окончании столетней войны, король Франции все активней и активней прибирал к рукам земли в Дордони, Кастельно пожалуй дольше других оставался в собственности англичан. Но процесс «франкоинтеграции» уже было не остановить — к концу XV века замок окончательно становится французским, правда славное и бурное прошлое ему, как и брату, покоя не давало тоже — и Кастельно радостно ввязался в гугенотскую авантюру на стороне Генриха IV.

Судьба замка после Великой французской революции так предсказуема, что мне уже кажется жутким моветоном даже говорить об этом — вы и так все понимаете. Во что превратила монстра Дордони деятельность великих революционеров — можно оценить во внутреннем дворике замка, где расположена небольшая экспозиция из серии «Замок до, во время и после». Реставрации, в смысле.

А вообще на территории замка сейчас расположен музей средневековых войн — с обширной экспозицией оружия, доспехов и осадных машин. Вы уж меня простите, что я не буду тут сейчас живописать вам все эти арбалеты и алебарды — да я вообще плохо понимаю, чем один отличается от другого. Я же девочка, и намного сильней меня заинтересовали потрясающие виды дордонских пейзажей, расстилающиеся вокруг. Холмы, блестящая лента реки, похожая на какую-то диковинную змею со сверкающей на солнце чешуей, обрывки тумана, и вдалеке — вот он, вечный соперник и брат-близнец Бейнак.

И несмотря на глухую спячку, в которую погрузилась на эти зимние месяцы Дордонь, в Кастельно было довольно много посетителей — в основном организованные группы французских пенсионеров, и кучковались они, естественно, на видовых террасах, где же еще! Так что, чтоб заполучить вожделенную возможность запечатлеть окрестные красоты и себя любимую на фоне них — пришлось постоять в очереди.

Хотя что мы все о замке да о замке — давайте обратим свой взор наконец к гномичьему городочку, что у его подножия. Он зовется Кастельно-ля-Шапель и входит, что вполне предсказуемо, в число пресловутых «Ле плю бо вилляж» — самых красивых деревень Франции. Летом, конечно же, тут намного более оживленно, а сейчас же ничто и никто мне не мешал лазить по кривым улочкам в полном одиночестве. Ощущение полного единения с окружающей действительностью добавлял дымок из трубы одного из домиков, наполнявший окружающий зимний воздух таким теплым и знакомым с детства запахом.

Разумеется, в этих домиках нет ни центрального отопления, ни какого другого, кроме как по старинке — кто ж тебе даст уродовать национальное достояние ради какого-то плебейского сиюминутного комфорта? С туалетом и канализацией, как я подозреваю, дело обстоит примерно так же… Когда началась Вторая мировая война, то жителей из граничащего с Германией Эльзаса в срочном порядке начали эвакуировать на Юг — и многие из них попали в Дордонь. Судя по тому, что впоследствии они жаловались на ужасно спартанские условия, в которых приходилось жить — наверное, кое-кому «посчастливилось» поселиться в таких вот старинных избушках.

Если честно, то мне Кастельно понравился даже больше, чем Бейнак. Не знаю, чем — скорее всего, это просто личные впечатления, в которых сам черт не разберет, как они образуются, потому что два города-замка действительно похожи, как два брата-близнеца. И какому из них отдать предпочтение — это уже вам решать!

Вообще я тут последнее время только и делаю, что пиарю, что Дордонь — место уникальное, и вот вам еще одно тому доказательство — в этом департаменте сосредоточено самое большое во Франции количество тех самых плю бо вилляж, о которых я уже упоминала. То есть, учитывая ее размеры — тут с какого холма ни плюй, обязательно попадешь в бо вилляж. Три из них мы уже видели — Кастельно, Бейнак и Ля Рок-Гажак, на очереди еще две, так что запаситесь терпением, ребята:)

Думается мне, что летом, когда тепло и зелено, городишко Домм — одно из самых очаровательных мест Дордони. И вот к этой роскошной террасе очередь надо занимать еще с рассветом. Потому что — чтоб полюбоваться на пасторали с высоты Бейнака или Кастельно, надобно денежку заплатить, и неслабую (8 и 9 евро соответственно), а это не всем нравится. А тут — ну совершенно бесплатно! А еще тут петушки такие симпатичные, опять же, «символ свободолюбивой Франции» ©…

Но пейзажи и зимой чудесны, ничего не скажешь, а вот в самом Домме сильнее, чем где бы то ни было, мы ощутили, что в Дордони зима и спячка, со всеми вытекающими. Город абсолютно пуст и безлюден, все магазины наглухо закрыты — не то чтобы я рвалась на шоппинг, просто разукрашенные витрины и хоть какое-то движение оживляют городской пейзаж. К тому же городские власти решили поменять коммуникации или, может быть, просто искали клад — почти все улицы были перерыты траншеями, что, безусловно, добавляло пейзажу колорита, но немножко не того, какого мы искали. Так что Домм оказался единственным в нашем вояже, про который я могу смело сказать, что лучше — летом!

Тем более что нас тут подстерегла самая настоящая гуманитарная катастрофа. Потому что — вы думаете, только магазины были закрыты??? Как бы не так. Едальни — тоже! Причем все до единой. А время уже неумолимо близилось к обеду, причем к обеду французскому… Про который вы уже всё знаете — кто не успел, тот мимо. Само собой, я начала нервничать — простуженному организму, полдня болтавшемуся по улице, без обеда никак нельзя! И поскольку обед в Домме нам не светил, мы решили поскорее рвануть к следующему пункту нашей программы и следующему бо вилляж. Тем более что тут недалеко…

Зовется оно Монпазье, а если точнее — то Бастид де Монпазье, и к знаменитым конфеткам-леденцам никакого отношения не имеет. Город на этом месте была заложен еще при английском короле Эдуарде I в. 1284 году, и его средневековый облик не претерпел с тех самых времен практически никаких изменений. Вы же помните, что в те времена Аквитания — это была клочкастая шкура, которую делили между собой король французский и король английский, связанные между собой такими сложными вассальными узами, что у любого нормального человека ум за разум зайдет сразу же при попытке разобраться во всем этом. А поскольку каждый клочок этой самой шкуры легко становился яблоком раздора между французскими и английскими дворянами — то и оборонять надо было в прямом смысле слова каждое деревце, каждый кустик, каждый холмик.

Вообще городков с приставкой «Бастид» в Аквитании и на юге Франции не перечесть. В XII — XIII веках их было построено несметное множество — по той самой причине, о которой я только что упоминала. Потому что по сути своей бастида — это укрепленный город. Только вот было одно существенное, но, которое и выделило эти города среди прочих своих сородичей — бастиды укреплялись не крепостными стенами и донжонами, а земляными валами и деревянными башнями. Причина — все тот же альбигойский крестовый поход. Представители официальной власти, видимо, так намучились со всякими Бейнакам и Казнаками с их неприступными замками, что решили выдать «атата» всем — отныне на всех землях, некогда принадлежавших ретивым вассалам, разрешалось строить города, но запрещалось возводить крепости. И все тут, крутитесь, ребята, как хотите… Ну ребята, естественно. выкрутились.

Бастид полно по всей Аквитании, Монпазье мне глянулась из-за своей колоритной центральной — она же рыночная — площади, окруженной арками-галереями. К тому же она находилась ну прямо на нашем маршруте, никаких дополнительных коленец выкидывать не пришлось. Ну и третья причина — Интернет (не русскоязычный, разумеется — Яндекс так вообще мне старательно пытался «исправить» правописание на «монпансье») живописал Монпазье как одну из самых шикарных и аутентичных бастид, которую ну никак нельзя проехать мимо.

Что на деле — если вы располагаете временем, Монпазье однозначно стоит посетить. Он хорош, он действительно натурально средневеков, аутентичен и туристами тут не пахнет. Хотя, вероятно, летом дело тут обстоит несколько иначе… На центральной площади — той самой, окруженной весьма фотогеничными сводчатыми галереями — немудрящий рынок «для своих», и судя по виду посетителей этого рынка, неспешно бродящих между тремя прилавками, а потом приседающих выпить кофе и потрындеть о жизни за столик уличного кафе — время в их жизни напоминает густое-густое желе и живут они в каком-то совершенно другом измерении…

Каменные дома, которые создают ансамбль площади, тоже довольно любопытны — и вообще деятели по делам французского исторического наследия накопали в Монпазье аж 32 здания, которые классифицировали как национальные памятники.

А еще в Монпазье я услышала чудный исторический анекдот, хорошо иллюстрирующий отношения между собой этих укрепленных городков-бастид: как-то раз, глубокой ночью, жители Монпазье предприняли вылазку в другую бастиду, Вильфранш-дю-Перигор, с целью немножко там пограбить. Или множко, ну там как пойдет… Расшифровывать, кому принадлежал Вильфранш, думаю, не надо — более говорящего названия сложно и придумать. Пришли они, значит, взяли все, что хотели… и еще сильно удивлялись — почему это Вильфранш даже не оказал ни малейшего сопротивления??? И только вернувшись домой, они узнали причину такой странной тишины — оказывается, все мужское население Вильфранша в эту ночь пошло грабить Монпазье:) В общем, дело кончилось тем, что награбленное было обоюдно возвращено обратно — брататься, правда, по этому случаю не стали.

А почему не стали? Да все потому же. Потому что Вильфранш-дю-Перигор была основана Альфонсом де Пуатье — одним из сыновей французского короля Луи VIII, это были его владения. А Монпазье была построена на землях Гонто-Биронов, которые присягнули на верность Эдуарду I… ну вы помните, это же он повелел основать тут бастиду.

А возможно, Монпазье запал нам в душу еще и потому, что тут нас наконец-то покормили. Да еще как покормили!!! Стейк с печеным картофелем из «меню дня» был просто восхитителен и стоил он совсем не безумных по французским меркам денег. Несмотря на то, что в этот обеденный час в заведении не было проблем с посетителями, единственная девушка-официантка споро носилась между столиками, не забывая при этом пятнадцать раз поинтересоваться, все ли у нас хорошо и не желаем ли мы еще чего-нибудь. Внешность у девушки была совершенно нефранцузская — «Спорим, голландка или датчанка?» — сказал любимый. Я спорить не стала, потому что живых голландцев и датчан видела в своей жизни крайне мало, но в ней действительно было что-то скандинавское. На выходе мы с ней разговорились — так и оказалось, девушка из Нидерландов, приехала в Монпазье три года назад вместе со своим бойфрендом — думали ненадолго, да так и остались. И я отлично понимаю, почему — нечего даже и сравнивать голландские болота с роскошным климатом Аквитании.

В общем, если вдруг нелегкая туристическая судьба занесет вас в Монпазье — ресторан «Bistrot 2» я вам настоятельно рекомендую. Тем более что даже гид «Мишлен» удостоил его своей «тарелки» — это, конечно, еще не звезда, но и не так. чтобы совсем ничего;)

А теперь позвольте с Монпазье закончить и переключиться собственно на Гонто-Биронов. Тем более что тут в округе многое связано с этим именем, а всего в каких-то семи километрах от Монпазье — родовое имение Гонто-Биронов, огромный и внушительный замок Бирон. Одного беглого взгляда на фотографии этого замка хватило, чтоб понять — надо ехать! И замку Бирон я отвела важную роль завершающего аккорда в нашем зимнем аквитанском путешествии.

Правда, по мере того, как я все глубже и глубже закапывалась в информацию о замке, становилось понятно, что этот аккорд вполне потянет на самостоятельное произведение. К тому же фотографий в фотогеничном замке я тоже нащелкала кучу… так что подробно о замке Бирон я напишу отдельно, он, ей-богу, это заслужил. Дордонь вообще богата на заслуженные, овеянные клубами порохового дыма и флером легенд замки — ну, а во главе всего этого воинства гордо шествует Бирон.

Замок, конечно, красавец, тут не поспоришь. Но кроме своей выдающейся внешности, в которой самым немыслимым образом намешано множество архитектурных стилей, у него еще и весьма интересная родословная. Всего лишь несколько фактов, чисто для затравки:

— род Гонто-Бирон является самым древним и уважаемым из ныне существующих аристократических родов Франции.

— история самого рода начинается в X веке; история замка — в XII.

— в момент своего наивысшего расцвета члены семьи Гонто-Бирон были настолько приближены к монаршей семье, что те считали их своими двоюродными братьями, а Арман де Гонто даже был крестным отцом Генриха IV.

— замок Бирон — и в этом отношении таких как он, вы, возможно, больше и не встретите — за исключением последних 79 лет своей жизни, когда он стал государственной собственностью, всегда находился в собственности одной единственной семьи — де Гонто-Бирон.

Все, пока больше ничего не скажу, ждите продолжения:)

Теги: Самостоятельные путешествия