Что скрывается за фасадом дворца Лоншан. Марсель

Собравшись писать рассказ про Марсель и не желая делить его на несколько частей (город пусть и неоднородный по впечатлениям, но невероятно цельный по энергетике), с сожалением поняла, что сотню фотографий, даже изойдя на слайд-шоу, запихнуть в повествование не получится. Поэтому придется пару отзывов об объектах накарябать.

Первым расскажу про дворец Лоншан. Достопримечательность для Марселя знаковая, но не очевидная, по-крайней мере на мой взгляд. В голове прочно сидело описание Нотр-Дам-де ля Гард, Старого порта, музея Цивилизации и Фриульских островов и никаких таких дворцов.

Но посмотрев накануне в гостинице, чем еще славен город, обнаружила во всех списках именно этот дворец Лоншан (Palais Longchamp). Фотографии радовали глаз, а местонахождение чудесно укладывалось в логистику того дня.

Когда на ресепшен спросила дорогу, меня хотели отправить туда на трамвае, но я гордо ответила, что пойду пешком, хотя трамвайные рельсы доходят прямиком до этой локации. Так что тем, кто утруждаться не желает, велкам на общественный транспорт. Туда и метро ходит.

Район этот называется Сент-Чарльз или номер 4, а бульвар, где проложены трамвайные пути, также зовется Лоншан. Показалось, что топаю очень долго и спросила у колоритного марсельца с тощим хвостиком волос на почти лысой голове и с солидным бюргерским брюшком, долго ли еще идти. Он удивленно посмотрел, а потом махнул рукой чуть ли в церемониальном поклоне:

— Дворец Лоншан.

И правда до него оставалось метров 50, но я почему-то усердно смотрела куда угодно: по сторонам, на ажурные резные балконы, очень такие французские,

на какую-то османскую прямизну и светящиеся топленым маслом известняковые стены домов,

но не вперед.

Ну, а когда увидела, душенька моя возликовала.

Как таковой дворцовой функции комплекс не несет и предназначение его совсем иное. Там не жили ни монархи, ни маркизы с виконтами, хотя именно герцог Орлеанский в 1839 году заложил в строительство сооружения первый камень.

По идее, это в некотором роде ширма, маскирующая водонапорную башню 53-х километрового канала, по которому в Марсель поступает вода из реки Дюранс на юго-востоке Франции. Именно в ознаменовании окончания строительства артерии в 1838 г., позволивший бурно растущему городу не задыхаться от нехватки воды, дворец заложили, но строительство закончилось лишь спустя 30 лет.

Несколько неожиданно, что будучи огромным морским портом — Марсель постоянно испытывал недостаток в пресной воде. Временами цена на неё доходила до цен на шелк. Представляете масштаб бедствия. Плюс постоянные эпидемии — бич портовых городов. В 1722 году чума выкосила до 64% 100-тысячного города, а в 1835-м уже холера забирает десятки тысяч жизней.

Но хорошо то, что хорошо кончается. В ванной гостиницы вода текла с хорошим напором, да и струи великолепнейшего фонтана Лоншан производили шум среднего водопада.

Меня, как обычно, заинтересовала не главная композиция фонтана-дворца, а маленькие 12 фонтанчиков-чаш, что показались мне похожими на задорных и довольных жизнью водяных черепашат. Поэтому перед тем как подняться по одной из парных лестниц наверх, где царит главная скульптурная группа, не лишила себя удовольствия всласть покрутиться возле них, перешагнув через низенький забор.

Не буду слайд-шоу вставлять. Они плохо грузятся. Поэтому полюбуйтесь вместе со мной.) Вот другим бочком.

А теперь про главную скульптуру и создателей-архитекторов-скульпторов. Опять же имена их известны скорее всего только специалистам. Т. к. я ни разу не он(а), то процитирую вычитанную информацию, но своими словами.

Руководил проектом архитектор Анри-Жае Эсперандье. Скульптурная группа принадлежит резцу скульптора Жюля Кавелье.

Центральная фигура олицетворяет реку Дюранс, а соседние девушки пшеницу и виноград. Хорошо что обошлось без свободы-равенства-братства за компанию.

Вид сзади, который снять гораздо проще, чем спереди.

Квадригу с дамами тянут мощные камаргские быки.

Над аркой герб Марселя под ручку с двумя русалками, а по фризу колоннады знаки Зодиака работы скульптора Жильбера как водится числом 12.

У входа в комплекс дворца четыре колонны с навершиями из хищников и их жертвами работы известного скульптора анималиста Антуана-Луи Бари.

Колонны анфилады, как им и положено, стройны и выстроены интересным порядком:

11 сзади и 8 спереди. Передние попадают в промежутке между задними и зрителю видны все 19. Колоннады я вообще почему-то очень люблю.

Виды на Марсель с верхней площадки открываются замечательные. Самая высокая точка — это Нотр-Дам-де ля Гард,

а два белых острых готических зубца — колокольни церкви Сент Винсент де Поль. Там у меня произошла забавная история, но о ней в другой раз.

Прогулявшись по колоннаде я зашла с тылу и вышла в так называемый Зоологический сад.

Животных там давно нет, кроме приставучих голубей.

Есть памятник поэту Ламартину чье имя я впервые услышала, когда писала про г. Макон, что в Бургундии.

На заднем плане старинная обсерватория, ее более 2-х веков назад построили иезуиты. К тому времени они уже смирились с тем, что Земля круглая и вращается вокруг Солнца. Обсерватория до сих пор действующая, естественно с другой оптикой.

Читала, что парк огромный и гулять там можно несколько часов. Я этого делать не собиралась из-за нехватки времени, хотя парки и люблю. Но в этом Зоологическом мне не особо понравилось. Причина-ли тому последний месяц зимы, когда даже первоцветы досматривают крайние сны, то-ли какая-то пустота, но долго я там не задержалась.

А теперь скажу, что меня поразило во дворце Лоншан больше всего: нет ни относительная грандиозность сооружения (видели мы и пограндиознее), ни обилие воды, ни архитектурное, практически, совершенство. А возведенная в абсолют симметрия.

И как апофеоз всего вышеперечисленного, некая точка отправления — фонтанчик Уоллеса.

Эти фонтанчики, правда, появились впервые в Париже благодаря англичанину Ричарду Уоллесу чуть позже открытия дворца Лоншан. Но служили они той же цели — обеспечить водой парижан, страдавших от отсутствия качественной пресной воды после поражения во франко-прусской войне.

Лондону Уоллес подарил свою коллекцию произведений искусства, которая так и называется — собрание Уоллеса, кстати сказать, вход туда бесплатный, как и посещение дворца Лоншан.

Еще во дворце расположены 2 музея: Музей естественной истории (если стоять лицом к фонтану — он справа) и музей изящных искусств. В последнем размещены работы живописцев и скульпторов XVI–XIX веков. Про музеи я на момент нахождения ничего не знала, да если бы и знала, то не пошла, т. к. во-первых день предполагал иные аттракции, а потом через минут 40–50 наступало обеденное время, которое я пропускать не собиралась.

Поэтому прошла мимо весьма интересного места — музея Гробе Лабадье.

Я даже покрутилась около какое-то время, о чем свидетельствуют эти пару фотографий. Но никаких признаков жизнедеятельности не обнаружила, а за ручку двери дернуть не догадалась.

Здесь находится коллекция, завещанная городу в 1919 году Мари Гробе. Коллекция осталась после ее отца Александра Гробе — марсельского бизнесмена и политического деятеля. Музей открылся в 1926 году и, как я поняла по фотографиям, являет собой памятник быту конца позапрошлого века. Думаю, что как раз до обеда времени на него и хватило бы.

В обратном направлении я шла уже не рассматривая балконы, а высматривая, где бы поесть. И попался на глаза такой милейший ресторанчик, традиционное французское бистро, как на картинах импрессионистов, когда столы расставлены вдоль стены, венские стулья, вместо скатертей серая бумага и меню из 2-х позиций, написанное мелом на доске: рыба, мясо.

Вот это оно. Я даже заказ сделала на час у удивленного и почему-то растерявшегося хозяина. Оставалось как раз эти 40 минут. Но идти, а потом возвращаться желания не было, поэтому я пообедала довольно усредненно в другом месте. Сожаления не отпускают до сегодняшнего дня.