Добровольно в преисподнюю — Луксор накануне лета

Унылый, лишённый всякой растительности пейзаж, изредка оживлялся пристанищами дорожных рабочих. И уж совсем фантастически среди камней и высохших кустиков возникало вполне натуральное дерево.

Часа через полтора, когда дорога вырвалась на равнину, появился долгожданный оазис.

Среди нескольких туристических автобусов на площадке перед кафе и туалетом давали представление местные жительницы. На спину унылого ослика водрузили козочку.

Всем своим видом и животные, и представительницы местного «прекрасного пола» выражали желание получить бакшиш.

Кто-то из туристов фотографировался с этой экзотикой за скромную плату, а я скормил ослику остатки булочек.

Пятнадцатиминутная остановка окончательно разбудила дремавших туристов. И наш русскоязычный гид Мухаммед начал повествование, пообещав растянуть его на весь день. Кратко остановившись на истории страны, её географии и населении, он перешёл к основной цели сегодняшней экскурсии. Из его рассказа я понял, что уничтожавший мух в холле отеля современным «электрошокером» очень темнокожий мужчина вовсе не «афроамериканец», как я первоначально подумал. А натуральный египтянин — нубиец, представитель этнической группы, населявшей верхний Египет.

Постепенно рассказ Мухаммеда свернул с истории древнего Египта на достоинства современного ислама во всех сферах жизни. От строгости наказаний за воровство — отрубание рук (попутно сообщив, что, будучи эти законы действующими, половина населения современного Египта неизбежно стала бы инвалидами). До правильности исчисления календаря по лунному циклу, при котором не пришлось бы устраивать високосные года.

Примерно через час пути стали появляться признаки близости великого источника жизни — Нила. Сначала небольшие огороды, а затем и пригороды Луксора.

В самом городе улицы оказались обрамленными деревьями с яркими цветами, что очень контрастировало с недавно покинутой пустыней.

И вот наше внимание было привлечено к свидетелям древней истории — мы подъехали к «аллее сфинксов».

Некоторые из них вполне удачно пережили прошедшие тысячелетия в целости и сохранности. А сразу после набережной Нила, выглядевшей вполне современно, наш автобус подъехал к площади около огромного Карнахского храма.

Гид предупредил, чтобы мы взяли фото-видеотехнику и воду, поскольку автобус покидаем на несколько часов. Я слегка замешкался с переодеванием для «выхода в яркий свет». И, как результат, нечаянно примкнул к чужой русскоязычной группе. Но гиды «пропажу» быстро вычислили и меня вернули, как заблудшую овцу на место. Далее ярлык «вечноотбивающегося от стада» намертво приклеился ко мне.

На большой площади перед входом в храм я полноценно ощутил силу лучей позднеутреннего солнца.

И возблагодарил свою предусмотрительность, имея в виду рубашку с длинным рукавом и накинутую сверху арафатку. Пройдя сквозь толпу торговцев «всё за один доллар» с непоколебимой «мордой кирпичом», я успел раньше всей группы к входу, где нам предстояло отдать контролёру входные билеты.

Мохаммед, недвусмысленно глядя на меня, снова попросил всю группу держаться вместе и не отвлекаться на фотографирование, мол, дам вам на это свободное время.

Войдя на территорию храма гид предоставил нам небольшую передышку после того как мы прошли сквозь строй сфинксов.

Он обратил наше внимание на поддерживающие морду/лицо сфинкса маленькие статуи фараонов. И пояснил, что эти статуи служили своего рода конструктивной особенностью для поддержки тяжёлой выступающей части тела.

Дальше мы влились в вавилонское столпотворение туристов, разевающих рты при виде колоссальных размеров колонн и прочих составляющих храма.

Я слушал вполуха, т. к. любые организованные экскурсию обычно вгоняют меня в сон. Лишь обратил внимание на то, что почти все пояснения нашего молодого гида каким-то странным образом неизменно скатываются к проблемам деторождения и всего, что связано с этим у рода человеческого.

И с радостью дождавшись свободного времени, рванул за большой водоём около храма, чтобы снять его с выигрышной точки съёмки. Пока я выбирал эту точку, меня стал звать местный житель, выгуливавший неподалёку коз. Я прикинулся непонятливым, и быстро отсняв панораму храма, ретировался, не желая отдавать бакшиш неизвестно за что.

Тема бакшиша пронизала почти все мои контакты с местными жителями. Стоило спросить двух мужчин, один из которых был в белоснежной военной форме, о возможности прохода из-за тыльной части храма, как я ожидаемо услыхал слово «money». Правда, проход они показали и, даже разрешили сфоткать себя.

Лишь молодая пара европейцев, которых я сфотографировал на фоне пятёрки фараонов разного калибра на их фотик, в благодарность предложили снять и меня в этой божественной компании.

Свободное время истекало и я, потолкавшись среди гигантских колонн в разноязычной толпе, устремился к назначенному месту сбора группы. По пути неоднократно поднимая очи к самому небу, точнее, верхушкам колонн, вполне соглашался с тем, что тайна их строительства три тысячелетия назад до сих пор не разгадана.

Слегка отдохнув в тени стен храма мы выслушали от Мохаммеда наши дальнейшие планы. Возвращаемся в автобус — едем в салон-магазин ароматических масел — потом желающие могут прокатиться по Нилу на «банановый остров» (пожелали все, так что группа не разделялась) — обедаем в ресторанчике на берегу самой длинной реки мира — едем в «город мёртвых».

Когда мы сели в автобус, Мохаммед предложил желающим заказать именные картуши. Картуш — это серебряный медальон. На одной его стороне рельефные символы, предназначенные для оберега носителя картуша от всяких неприятностей. На другой стороне будет написано, опять же рельефно, имя человека, которому мы желаем подарить картуш.

Я заказал внуку за $11 простой серебряный картуш, решив, что позолота за $5 маленькому ребёнку ни к чему. Я предложил было Мохаммеду немедленно оплатить заказ, но он отмахнулся, сказав, что возьмёт деньги при раздаче готовых изделий.

В салоне-магазине ароматических масел мне очень понравилось. Там во время демонстрации ароматов рекламируемых масел нас угостили чаем каркаде. Кроме того, имелся бесплатный туалет. Из двух с лишним десятков масел, которые наносили нам на руку для оценки их аромата, мне больше всего понравилось масло лотоса. Оценив свои финансы, я купил жене флакончик за $8. А интерьеры салона были столь живописны, что я не преминул их сфоткать, очередной раз задержавшись с возвращением к группе, сидевшей в автобусе.

Дальше путь наш пролегал к небольшой пристани, где стояли моторные баркасы, на одном из которых нам предстояло прокатиться вверх по Нилу до «бананового острова». Я сначала погорячился и полез для обеспечения лучшего фотообзора на крышу баркаса. Но, несмотря на некоторую свежесть от воды, лучи солнца грели так сильно, что я вынужден был ретироваться под навес.

Наш «секъюрити» расположился в середине баркаса и слегка расслабился, расстегнул пиджак и сдвинул на лоб солнцезащитные очки.

Народ (и я в том числе) во-всю глазел на такие разные берега Нила. По левую сторону от нас раскинулся довольно современный город с отелями, офисами компаний и пристанями с ошвартованными у них круизными судами.

А по правую сторону, на «деревенском» левом берегу среди яркой зелени в тени раскидистых пальм расположились виллы в современном арабском стиле. Так и подмывало назвать их дворцами «новых арабов». Вполне по аналогии с нашими роскошными коттеджами «новых русских».

Наконец мы пристали к этому «деревенскому» берегу уткнувшись носом рядом с парой таких же баркасов.

На берегу гид начал давать пояснения, показывая диковинные для нас, северных людей, растения. Моё внимание привлекло невзрачное на вид, низкорослое растение с небольшими тёмно-красными коробочками. Оказалось, что это и есть загадочная «суданская роза», известная у нас под именем каркаде.

Поднявшись по дорожке, мы мимо длинных деревянных столов, неожиданных в этом месте, прошествовали при удушающей жаре в сам банановый сад, давший название острову.

Демонстрация гигантских гроздей ещё неспелых бананов завершилась довольно быстро, и мы уткнулись в металлическое ограждение небольшого бассейна. Лежавшие в мелкой воде два серых бревна оказались…живыми крокодилами.

Гид порадовал нас зрелищем крокодила, молниеносно кидающегося на протянутую в воду длинную палку. А мы сами порадовались крепкому высокому ограждению бассейна. На этом экскурсия в сад закончилась, и мы вернулись на берег, где покрытые клеёнкой (полагаю, в целях гигиены) столы были уставлены свежесорванным угощением.

На столах красовались большие тарелки с яркоалыми ломтями арбузов и лежащие прямо на клеёнке грозди спелых бананов. Гид что-то загнул про особенности этих бананов, но мне уж больно хотелось освежиться сочащимися сахарным светом арбузными ломтями. И я не стал дважды ждать приглашения отведать угощение. А инфу про бананы пропустил мимо ушей.

Мохаммед объявил краткую дегустацию прелюдией к долгожданному обеду, и наш баркас отправился вниз по течению. К ресторану мы подошли довольно быстро — сказалось то, что баркас шёл вниз по течению и то, что он находился примерно на полпути от пристани, где мы начинали нашу водную часть экскурсии.

Ничем особо запоминающимся стандартный ресторан для приёма туристических групп не выделялся. Так же, как и везде, был небольшой по разнообразию шведский стол, пара горячих блюд и платные напитки. НО!!! В ресторане работал кондиционер, что особенно радовало, ничуть не меньше, чем бесплатный туалет.

Последний пункт нашей программы начинался сразу после обеда. Нам предстояло навестить «город мёртвых» — место, где находились усыпальницы фараонов. И узреть величественный храм женщины-фараона Хапшесут.

По дороге к усыпальницам фараонов Мохаммед пообещал, если мы будем хорошо себя вести, притормозить у арыка, где здоровенные древние рептилии иногда давали полюбоваться собой в натуральную величину. Мы вели себя хорошо, ящеры это, наверное, тоже оценили и дали нам возможность поглазеть на них.

Миновав развалины жилищ «чёрных копателей усыпальниц», которых власти ликвидировали как класс (если верить уверениям нашего гида), мы приблизились к «городу мёртвых». Мохаммед предупредил, что на выходе из автобуса нас будут атаковать продавцы сувениров. Они будут предлагать, как в известных магазинах сети Fix Prices, «всё за один доллар». Если мы не желаем застрять здесь до скончания веков, следует просто не обращать на них внимания.

На улице страшнее оравы местных коробейников из племени Fix Prices оказалась жара. «Город мёртвых» зажат с трёх сторон каменными стенами, воздух стоячий без единого дуновения ветерка. В три часа пополудни в последние дни мая солнце так старалось, что температура воздуха в тени явно перевалила за 50 градусов по шкале Цельсия.

Пройдя пункт охраны, кажется при настоящем оружии, мы стали подниматься по дорожке к навесу с деревянными скамьями под ним. В спасительной тени под навесом разместилась вся группа.

Я, по своему обыкновению «отбиваться от стада» подошёл к щиту с надписями на английском и арабском языках. Английская часть, понятная мне, повествовала о том, что в пещере AMEN_KHOPSHEF покоится юный принц, сын Рамзеса III. Что вещала надпись на арабском языке, не знаю, надеюсь, что её смысл не расходился с английской версией.

Своей любознательностью я привлёк внимание колоритного «хранителя усыпальницы», стоявшего поотдаль от нашей группы. Он подошёл ко мне, погладил мою короткую бороду и похвалил её. Я слегка насторожился, эта лесть явно не стоила возможного бакшиша, на который меня явно настраивал служитель «города мёртвых».

Через пару минут разговора картина прояснилась. Служитель, похвалив мою фотокамеру и разрешив снять его на фоне входа в усыпальницу, с заговорщеским видом тихо, так, чтобы не слышала группа, сказал, что позволит провести фотосьёмку внутри пещеры. О том, что фотосъёмки в усыпальнице запрещены, я краем уха уловил из пояснений Мохаммеда, наставлявшего всю группу, расположившуюся на скамьях под навесом.

Я, понятное дело, вошёл в пещеру последним, чтобы выиграть время и поддержать своё реноме отстающего. А служитель «стал на стрёме» сзади меня. Когда последние туристы двинулись на выход, хитрый араб толкнул меня и предложил начать фотосессию втайне от всех. Снимал я, само собой, без использования фотовспышки. Поэтому в сумрачном освещении пещеры почти все снимки вышли нерезкими. Исключение составил лишь один снимок.

Но служитель-то в этом не был виноват. И вообще о качестве фоток я узнал лишь, увидев их на экране компа в отеле. А хранитель древности «на законных основаниях» потребовал бакшиш. Он назвал сумму в $10, которую я не одобрил, пояснив, что таких денег не имею, рад бы (слицемерил я), да не могу. Вытряхнул из кошелька все монеты местной валюты (4 фунта) и добавил пару баксов.

Тогда хранитель «древних ценностей» буквально полез в мой кошелёк носом и обрадовано ткнул пальцем в червонец долларов, зорким глазом увидев его в сумраке пещеры (оставшиеся пять долларовых купюр я предусмотрительно заранее переложил в другое отделение кошелька). Я сказал, что этот червонец — плата за картуш для моего внука. А картуш в поте лица сейчас создают умельцы ювелирной мастерской в Луксоре. И потому пожертвовать этой «поганой бумажкой» я не имею права. На том и расстались.

Выйдя из пещеры на залитую ярким солнцем поверхность (по моим понятиям отъявленного атеиста так тепло должно быть в преисподней), никого из нашей группы не обнаружил. Зато навстречу уже поднималась следующая толпа туристов. Пока я в растерянности раздумывал, что делать-то ли бежать вниз к автобусу со спасительным кондиционером, то ли ждать чудес, из соседней пещеры начали выходить мои товарищи по экскурсии. Они пошли на выход, и я решил, что долгожданное чудо свершилось — я не потерялся, что в «городе мёртвых» могло иметь закономерно печальный исход.

Догнав группу, я услышал версию Мохаммеда о причинах быстротечной болезни и последующей смерти многих рабочих, участвовавших в раскопках. По этой версии причина крылась в радиации, тысячелетиями накапливавшейся в герметично закупоренных помещениях. А рабочие, проникавшие в эти помещения после их вскрытия, находились там очень долго и, как следствие, получали смертельную дозу радиации.

Наша последняя цель сегодняшней историческо-познавательной программы находилась неподалёку. Для всех пожелавших проделать путь в несколько сот метров по солнцепёку, а для меня — расстаться с последними долларами в качестве по-настоящему заслуженного бакшиша, открывалась возможность осмотреть вблизи храм Хапшесут — женщины фараона.

Мохаммед пояснил, что Хапшесут — единственная среди фараонов древнего Египта, являющаяся представительницей «слабого пола». Вернувшись в Москву, я выяснил, что Википедия имеет несколько другую точку зрения. Но это отнюдь не умаляло величественности сооружения, которое нам предстояло увидеть в непосредственной близости.

Выйдя из автобуса и получив входные билеты, мы вошли под своды гигантской крытой галереи длиной в добрую сотню метров. Под этими сводами в благодатной тени расположилось очередное полчище коробейников из племени «всё по одному доллару».

Ловко лавирую среди настырных продавцов ониксовых и мраморных кошек и прочих сувениров мы вышли к площадке, на которой стояли электрокары, выполненные в виде «паровозика с прицепом». Я, как уже вы, наверное, догадались, снова «отбился от стада». И стал фоткать издали великолепное зрелище панорамы храма в громадной каменной нише.

Водитель одного из «паровозиков» цепким взором выделил меня из всех пассажиров, и предложил расположиться на свободное место рядом с ним в кабине. Как только поезд тронулся в путь, он попросил дать ему фотоаппарат, которым я непрерывно снимал. Вручил мне руль, а сам начал фотографировать то меня отдельно, то нас двоих с вытянутой руки. Направление оптической оси объектива он выдержал с точностью снайпера.

И я счёл вполне заслуженной его просьбу расстаться с парой долларов (когда бы это я ещё мог поуправлять таким экзотическим транспортным средством, к тому же с двумя десятками пассажиров без наличия каких-либо водительских прав).

Вблизи храм не произвёл на меня особо яркого впечатления. Или, может быть, я уже пресытился зрелищами каменных изваяний и архитектурных творений древних египтян. Сделав несколько кадров, я стал просто наслаждаться тенью и видом зелени Луксора вдали.

Обратная дорога запомнилась вторичным прохождением сквозь толпу коробейников и небольшой рекламной компанией под именем «Солнце Луксора». Когда мы шли среди неиствовавших продавцов сувениров, один особо настырный, не обращая внимания на мою «морду кирпичём», особо упорно преследовал меня. В руках он держал среднего размера кошку, изваянную из материала, напоминающего светлозелёный оникс. Наконец, я не выдержал, слегка повернулся к нему и громко мяукнул. Продавец не отстал от меня и тоже стал мяукать. Неожиданно для него я остановился, сделал зверскую рожу и заорал «Гааав!!!». Это убедило его в серьёзности моих намерений, и он отстал.

Предметом рекламной компании, проведённой наши гидом, служили два вида чая и кофе. Но не мой любимый зелёный чай (про который я всё пытал гида, как это слово звучит на арабском языке) входил в состав рекламируемой продукции местного производства, а невиданный доселе жёлтый чай и каркаде. Про последний Мохаммед сказал, что «это не жалкая труха, которую вам предложат в Хургаде, а настоящий чай «от производителя».

Я загорелся желанием получить за $18 по килограмму обоих продуктов солнечной столицы древнего Египта. Но содержимое моего кошелька уменьшилось до трёх однодолларовых купюр, и я слегка приуныл. Мохаммед, видя жадный блеск моих глаз, утешил меня тем, что расплатиться можно в отеле по возвращению. И я стал счастливым обладателем объёмистого пакета с чаями, занявшим половину моего чемодана.

А также массы ярких впечатлений от поездки сквозь сотни километров пустыни к источнику жизни — Нилу. Эти впечатления не испортили ни безжизненность пролетавших за окном комфортабельного автобуса пейзажей, ни добрый десяток блокпостов по дороге, вооружённые солдаты которых берегли «покой мирных жителей Египта во время президентских выборов», как пояснил всезнающий гид Мохаммед.

Фотоальбомы к рассказу

Из Хургады в Луксор через пустыню

Теги: Культурно-познавательный туризм, Автопутешествия