Я дикий фанат Юкио Мисимы. И впервые узнал о Бенаресе из его легендарной, бесконечно теряемой и стократно перечитываемой тетралогии.
Но есть автор, которому я действительно обязан своему восприятию древнего города. Итальянец Ричард Аппиньянези в своем безумном опусе «Доклад Юкио Мисимы императору» настолько детально и ярко, реалистично, грязно, кристально и дымно описал город, что на пути из Дели в Непал остановка в современном Варанаси была предопределена.
Это фотозарисовка. Минимум текста, максимум восприятия. Я вряд ли еще раз вернусь в Бенарес — слишком чистым получился первый опыт, терять впечатления от которого не хочется совсем.
1
Путешествие по Индии с экспедиционными рюкзаками — проверка на наглость и находчивость. Попасть в Варанаси на поезде, выгнав всех попутчиков из купе, нанять почти бесплатного таксиста и сторговать отель в центре города.
1
Окунуться в эпоху Мисимы.
1
Не выходя с балкона отеля.
1
Вареные яйца — всегда в цене!
1
В моем восприятии этот город всегда был слиянием Бангкока и Торжка. Кто бывал туманным утром и там, и там — тот поймет.
1
В этом городе я окончательно разочаровался в индийской кухне. Зато поверил в способности индийских кулинаров делать идеальную пиццу и спагетти.
1
Да, мы ехали в Бенарес ради рассвета на Ганге и костров на гатах.
2
Нам «повезло» дважды. Во-первых, в ночь нашего приезда в соседнем Пакистане убили Бернадир Бхутто.
1
Во-вторых, самая известная женщина Индии этим утром приехала развеять прах своей матери над Гангой. Знакомьтесь, в полосатом черно-оранжевом сари по центру снимка — Айшвария Рай.
Час проходов задворками Бенареса до Ганги, ползком до лодки — и вот, наша посудина стоит напротив церемониии Рай, а я, едва сдерживая равновесие, пытаюсь достать ее телевиком.
1
Но мы ждем рассвета.
2
И он наступает — сперва сумерками, размывающими фокус…
2
2
…и, наконец…
2
…красный диск всплывает с противоположного берега.
1
Между тем, перекрывая фарватер, процессия госпожи Рай выходит на середину священной Ганги.
1
Айшвария развеивает урну с прахом матери, а нам уже интересны гаты, где от огня, горение которого не прерывается три тысячи лет, занимаются первые погребальные костры этого дня.
3
1
Некогда дворец, а ныне — бюджетный отель. Будет шанс — обязательно в нем остановитесь.
1
Костры уже собраны, но тела еще не поднесли.
2
Этот храм древнее египетских пирамид, а его стены прокоптились дымом миллионов погребальных костров.
Мы выходим на берег. Снимать здесь можно, но дорого. Как обычно, убегаем от лодочника, проходим по улицам, поднимаемся в храм. Под ногами — умирающие, пытающиеся попросить рупию на дополнительное полено, и тела, тела, тела.
Воздух стеклянеет. Нет ни запахов, ни звуков. Под куполом храма положена пожилая женщина. Ее задача — выпросить максимум у туристов. Через пару дней она умрет, и ее труп просто выбросят в Гангу, несмотря на прибыль, принесенную властителям костров.
Мы встаем над кострами. Рядом с нами — родственники сжигаемых. От факелов сухие деревья, обильно пропитанные килограммами маслянистых благовоний, моментально вспыхивают. Дым, пепел…и только запах цветов, и немного тепла.
Пропитанные дымом погребальных костров, отлавливаем своего лодочника и, несмотря на крики с берега, снимаем процессии.
2
Француз с кэноновским 400-м в левом углу снимка отдал почти 200 баксов за снимки c платформы над кострами.
1
Конвейер погребения. Красиво, спокойно. Очень спокойно.
Работа организована идеально. Есть и те, кто присматривает за туристами.
Накатавшись по гатам, посмотрели город не без помощи нанятого с вечера таксиста и поехали сторговывать машину до непальской границы — ехать в индийском сидячем вагоне с экспедиционными рюкзаками было совсем не в кайф.
