Южно-Сахалинск. Бродилки по окрестностям (конец октября)

Потому, как то, что было лет пять назад совсем не то, что стало сейчас. Если раньше можно было выйти за черту города и оказаться в глухой тайге, заблудить и выйти к морю то сейчас появились указатели, да и «Горный воздух» в попытках выйти на мировые позиции тянет свои трассы все дальше и дальше в сторону Охотоморья,

вырабатывая объемы в виде погонных километров трасс, кубометров перемещенной породы и количествах загубленных растений.

Начали мы с южного склона. Для того, чтобы попасть туда воспользовались канатной дорогой, я как имел пенсионное удостоверение, поднял свою тушку бесплатно, Артем, имея уже не 125, а 136 см. роста за полную стоимость.

Надо сказать подъем был труден для меня и легок для Артема. От средней площадки по вспомогательной тропе мы поднялись на бугор, а затем серпантином на дорогу.

Срезая углы пробрались к выходу на тропу под названием «восьмерка». Вначале шло все хорошо — дорога шла по склону, открывая на поворотах новые ландшафты, пока мы не наткнулись на трассу подъемника кресельной дороги, пробитую строителями.

Она уходила вниз пересекая нашу тропу, переход на которую мы так и не нашли. Пришлось идти вниз по трассе какое-то время, прыгая по кускам вывороченной глины, пока не увидели переход дороги. Как я понял, мы вышли на тропу называемая «Пенсионка». Она шла по южному склону посередине его уходя в город. Хорошая между прочем тропа, со скамеечками, сделанных из бревен, тут-же на месте взятых и водопойчиками из лесных ручейков с хрустальной водой.

Идет «Пенсионка» по склону, над так называемой «Долиной туристов», усыпанная опадающей хвоей лиственницы, так, что колеи становятся оранжевыми от нее. Артемка как радостный щенок, вырвавшийся погулять, то убыстрял ход, то крутился, то хватал и подбрасывал над головой хвою и она как золотистый салют, падала обратно смешиваясь с еще летящей вниз с деревьев.

В общем радовался осеннему воздуху, упоительно опьяняющими глотками входящему в легкие и не почем было человечку, что уже испоганен склон дорогами набитыми при строительстве горных трасс. А мне заползали под черепную коробку невеселые мысли о том, что такая масса площадей, под пробитые трассы, хоть может и хороша, для туриста приезжающего с материка, но никак не для местного жителя. Не того, что сидит забившись в бетонной коробке, ютясь ожидая следующего рабочего дня, а того который действительно любит остров, и для которого тайга как трехкомнатная квартира. Те которые остров любят, то и дело появлялись на тропе, кто прогуливаясь так, кто с палками для ходьбы со счастливыми одухотворенными лицами, как будто незнающих того, что метрах в 300-400-х ниже уже стоит мертвая тайга.

Где вместо вековых деревьев вывороченные комли с почвой, грязь и глина и трассы в усладу приезжающих туристов сделанных. Что ради нескольких тысяч людей губится самое прекрасное на острове — его лес. Потому, как поднятый шум, всколыхнувший желание отрапортовать, что мы тоже туризм, как отрасль развиваем, не более как извечное «Вождь сказал — мы сделаем!», не взирая на тайгу, на растения занесенные в Красную Книгу, безжалостно выдираемые вместе с великовозрастным стлаником, который еще каторжанина помнил.

Любой ценой. Не взирая на то, что трасса проходит по зарослям элеутерококка, аралии, или кардокриниума Глена. Что до этого бездушной корпорации имеющей миллиарды от мегастроек, понагнавших тысячи жителей бывших союзных республик в глухую сахалинскую тайгу, которые и понятия не имеют о том, по каким законам живет островная природа. Обеспокоенных только тем, как прокормить свою семью в далеком горном ауле.

Вот уж как у братьев Стругацких: «Лесоруб Селиван, семимильными шагами идет через тайгу» … И вот уже прошел Селиван многие километры до горы Красная, что 777 метров, высотой, оставив после себя вывороченные деревья, широкие минерализованные полосы, по которым будут скатываться счастливые горнолыжники, приехавшие из других регионов Дальнего Востока. Конечно пушистый сахалинский снег скроет места вырубок, проплешины и помойки оставленные на высотках, до весны. А летом, кто это уведет, что толку от этого?

Почему у нас делается все через совсем не то место, через которое надо. Ну почему нельзя все делать как надо, по — уму. Почему сначала надо делать, а потом уже писать экологические обоснования и проливать слезы по поводу утраченного и не повторимого.

Ведь высокогорья Сахалина — это и есть, то что осталось нетронутое, не изученное и неисследованное. В хитросплетениях стланика скрываются виды мхов и лишайников еще не ведомых человеку. Никто не проверял зачем эти виды нужны. Как трудно уяснить для себя, что лишнего в природе нет. Никто не знает — вложений у нас на прикладную биологию нет — времена «трудные» и наплевать на то, что эти растения могут быть панацеей от страшных болезней, которые могут спасти миллионы людей. Но зато у нас есть миллиарды рублей на то, чтобы пустить пыль в глаза, показать, что мы не хуже планеты всей, отстроив то, что строится на тысячи, а запрашиваются на миллионы. А губится на сумму еще больше.

Кто мешает строить там, где уже все испоганено используя те земли на которые уже махнули рукой. Почему обязательно нужно испоганить не испоганенное? Удобно конечно, что рядом, шагнул и там. Ну почему не построить чуть подальше, где и склоны интереснее и можно территорию муниципалитетов поднять, обустроив ее в соответствии со стандартами приближенными к мировым. Любой видящий Горный воздух впервые, говорит: «…О, да! Научились. Классно!».

Чего научились и что классно. Мне хочется спросить их: «Какой ценой?». Сесть за рычаги экскаватора и пройтись по склону классно? Много ли ума надо чтобы просто так загубить экосистему. Что толку от средств выделенных на строительство, если они делятся между лицами причастными к дележу и расфасовываются по заначкам лиц приближенных. Почему не слышат когда им говорят, о том что все эта грязь поползет в русло ручьев, в водозаборы, натыканные там и сям еще японцами.

Так с невеселыми мыслями мы с Артемом спускались ниже и ниже пока не обнаружили приближение городской черты. Которая определилась по плакатам и внешнему виду.

Места отдыха с бревнышками и родничками закончились, потянулись унылые заросли ольхи. Потом дорога привела к Храму РХ. Он проглядывался золотистыми и голубыми куполами меж желтых лиственниц и представлял зрелище несколько фантасмагоричное. Все очарование осени закончилось в автобусе. Что сказать прогуляться просто так, подышать пойдет — 8 километров труда не составит.

На следующий день мы отправились на север, по тропе «Северное кольцо». Начинается тропа с дороги ведущей на перевал рядом с тропой на пик Чехова. Проходит мимо водохранилища на реке Рогатка и ныряет с магистральной дороги, вниз к Рогатке, потом какое-то время идет вдоль реки и уходит в распадок через мостик.

Вышли уже во второй половине дня, поэтому спешили — было не комфортно остаться в темной тайге с ребенком без фонарика. Тем более по незнакомой тропе. Достаточно полого уходя вверх тропа привела к мостику через левый приток Рогатки и мы полезли по склону вверх.

Ах, какая вкусная вода была в ручейке с ледяной водой. Как было легко идти дальше. Для удобства кроме указателей, на тропе были навешаны деревянные перила и веревки. Так и лезли вверх, до «перекрестка» с тропой на гору Российскую, до которой оставалось всего ничего.

Это около километра. Отвернув от него направо тропа пошла вниз пока не привела к стояночке с обустроенным бивачком. Времени на комфортное размещение уже не было, поэтому наскоро пожевав уже остывших сосисок, двинули дальше пока на северный склон и не вышли. То, что это он сомнений не было. Широкая полоса выравненной трассы, спускавшаяся к подъемнику говорила сама за себя. На нижнюю дорогу к подъемнику вышли, когда уже загорелись фонари в городе. Они блестели, перемигиваясь в проемах стен леса, вырубленных массивах, и казалось, что город вот он — на расстоянии вытянутой руки, хотя до него оставалось не менее 3 км.

От подъемника тропа исчезла уступив место широкой, свежепробитой дороге идущей вниз. Справа чернело водохранилище на Рогатке. Артемка несколько устал. Темп взятый в самом начале, видимо утомил. Поэтому выход на просеку рядом с «Сантой», у него вызвал вздох облегчения. Дорога для сына была знакомая и Артем уже знал, что до окончательного спуска осталось не менее полутора километров по дороге с лиственницами. Дошли ходко и вниз к подножью трамплина вышли когда темнота окутала окрестности. Пройденные десять километров по пересеченке дались сравнительно легко и тропу можно посоветовать в виде прогулочной. Кроме того мы с Артемкой сделали вывод, что можно подняться на Горный Воздух, на самую макушку, спуститься по северному склону до подъемника, а оттуда двинуть до «перекрестка», то можно минуя уже пройденные старые дороги выйти на Российскую, что наверное и сделаем на следующий год. В общем есть еще места куда не добрался Селиван…пока есть.

Теги: Самостоятельные путешествия, Отдых с детьми, Культурно-познавательный туризм