Экспедиция на Борнео. Начало

На этот год было несколько вариантов путешествия в экзотику, которые по мере приближения февраля стремительно сокращались. Иногда выпадало шикарное предложение по билетам, но абсолютно никто не хотел составить мне компанию. На другое направление компания вроде, как и была, но поездочка выходила ну очень уж затратной.

Уже было отчаявшись, за три недели до февраля, я набрёл в просторах интернета на предложение частных гидов с совершенно неожиданным для себя направлением. Решение принял практически сразу. Ведь как красиво звучит — Борнео. Ну чем не экзотика!

Предлагался маршрут по двум странам из трёх, делящим между собой этот один из крупнейших островов в мире (больше только Гренландия и Новая Гвинея), а именно по малазийским штатам Сабах и Саравак, с заездом в крохотный, но жутко богатый султанат Бруней.

Две новые страны, удачное пополнение в мою уже изрядно заполненную копилку стран Юго-Восточной Азии. Предварительное общее с инициаторами поездки вселяло оптимизм. Четкие, уверенные консультации, хорошие советы.

Насколько я понял, ребята только начинают активность в этой сфере деятельности, во всяком случае, их предложения мне раньше не встречались. А уж поверьте слежу я за этим сегментом рынка очень пристально, да и не просто из любопытства. Услугами частных гидов, продвигающих свои авторские маршруты, пользуюсь регулярно. Вряд ли бы я увидел столько Монголии, Уганды или того же Ирана, если бы не их нелёгкий труд. Часто это и экономически оправдано, ведь раскидать на несколько человек расходы, например, по аренде автомобиля намного приятнее, чем оплачивать это всё самому.

Но куда как ценнее общение в команде единомышленников. Кстати, насчёт команды. Всего нас, исследователей Борнео было семеро, включая, решавшего логистические и всякие другие проблемы тур-лидера. Психологической несовместимости в коллективе замечено не было, и даже ровно наоборот. Такое бывает часто, но не всегда.

Дополнительный комфорт общению обеспечивало пусть с небольшим перекосом в сторону мужиков, но всё-таки гендерное равновесие (а ведь как известно ещё со времён Ноя, каждой твари должно быть по паре) и незначительный разброс по возрасту.

Короче говоря, путешествовали легко и непринуждённо, с юмором, так же и расстались, обещая друг другу поехать куда-нибудь вместе вновь. Я лично только за! А почему бы и нет, если люди хорошие.

Я называю эту нашу поездку экспедицией! Это, конечно, больше для яркости выражения, чтобы привлекало внимание и звучало красиво — «Экспедиция на Борнео!».

На самом деле, мы специального и важного задания не выполняли, научных исследований не проводили. Однако, и лёгкой прогулкой эту вылазку не назовёшь. Только авиаперелётов у меня за две с половиной недели накопилось целых 12 штук, из них 4 на самом острове.

Уровень сложности был, наверное, ниже среднего, но, тем не менее, и в пещеры спускались, и в горы поднимались, и по проложенным мосткам на уровне крон высоченных деревьев перемещались, и по реке на лодках сплавлялись (в том числе и ночью, кстати).

В общем делали то, что в обычной жизни не делаем, потому что сидим в офисах и смотрим на экран монитора с умным видом.

Ну, так для этого и путешествуем, вырываясь хоть на время из привычного комфорта, такого мягкого и пушистого со вкусом персикового сиропа.

А было ли то, что не понравилось, спрашиваете вы? Скажу так, имею некое разочарование. Уж слишком цивилизованно там в Малайзии, и уж тем более в Брунее. Трэша не хватило, дикости было маловато. Даже мерзких наглых рож не встретили, причём ни одной! Все люди, как на подбор, улыбчивые и приветливые, хоть, иногда, и без зубов.

На следующий февраль буду думать куда ехать. Где там ещё экзотика осталась?

Этногенез по-малазийски или мина замедленного действия

Может кто заметил, но в своих репортажах практически из любой страны я обязательно завожу немного занудные разглагольствования об этногенезе народов в тех местах обитающих. Уж больно лавры Льва Гумилёва мне покоя не дают. До его уровня мне также далеко как до планеты Плутон, но попытки приобщиться к его научной славе всё-таки не прекращаю.

А уж в Малайзии поговорить на этнические темы ужас как охота. Там такая гремучая смесь народов, просто мина замедленного действия. Если рванет, никому мало не покажется. Но что-то мне кажется, что будет всё тихо и спокойно. Во всяком случае, сейчас к межэтническим конфликтам особых предпосылок не наблюдается.

Затронуть этническую тематику меня натолкнула прогулка по Куала-Лумпуру. Со своими компаньонами я встретился уже на Борнео, в городе Кучинге — столице штата Саравак. Но изначально прилетел, понятное дело, в столицу Малайзии, где провёл два дня и три ночи, специально запланировав это время для знакомства с городом и акклиматизации.

Так вот, результатом первого дня блужданий по Куала-Лумпуру стали не только 19,8 пройденных километров (в жарком влажном мегаполисе с экваториальным климатом, между прочим), немалых размеров мозоль на левой ступне и изъеденная солевыми потоками моего организма футболка, годная теперь только на выброс, но и увиденные мечеть, буддистские китайские и индуистские храмы, и англиканская церковь в придачу.

Последнее обстоятельство и свидетельствовало, что нахожусь я мультикультурной полиэтнической среде, познакомится с которой поближе было бы очень даже неплохо.

Население Малайзии не так давно перевалило за 32 миллиона. Вроде бы и не мало, хотя на фоне своих ближайших соседей — Индии и Китая совсем не впечатляет. Некоторые скажут, что сравнение численности населения любой страны с этими азиатскими гигантами всегда будет делом проигрышным. Это конечно так, но для Малайзии такое сравнение особенно актуально, есть тут особые причины.

Собственно малайцев в Малайзии примерно половина. Это коренное население Малайского полуострова и прилегающих к нему островов, входящих в состав как Малайзии, так и Индонезии. Поэтому, малайский и индонезийский- это два очень близких диалекта одного языка, без особых различий между ними.

В прошлом у малайцев никогда не существовало единого стабильного государства, а было множество мелких, властители которых, султаны и раджи, постоянно между собой враждовали. Собственно говоря, ничего нового. Такой внутренний раздрай встречался не раз в мировой истории, вспомним хотя бы русские княжества, так и не сумевшие объединиться перед нашествием монголов.

Для малайцев такими монголами стали Британия и Голландия, поделившие между собой в 1824 году территорию региона. Та часть, которая отошла к Британии, ныне основа Малайзии, а территория, оставшаяся у голландцев, впоследствии превратилась в главную составляющую нынешней Индонезии.

Надо сказать, что есть в Малайзии ещё более настоящие аборигены. Это племена, вроде «охотников за головами» которых мы видели в джунглях Саравака. Их коллективно именуют Оранг Асли, что значит «изначальные люди». Очень экзотическое нацменьшинство, их в Малайзии держать за необразованных простодушных простофиль.

Про них, думаю, упомянуть позже, когда буду писать про Борнео, а именно про национальный парк Гунунг-Мулу, там то мы их и видели.

Кто в стране главнее, а кто богаче

А сейчас про две другие этнические общины Малайзии: это китайцы и индийцы, которых соответственно, 24% и 7% от всего населения страны.

Подробнее остановлюсь на малазийских китайцах, и не только потому, что их достаточно много, но из-за их роли в экономике страны, которая намного превосходит их численность.

Надо сказать, что для всей ЮВА характерно экономическое преобладание этнических китайцев, они в этом регионе играют такую же роль, как евреи в средневековой Европе. Но именно в Малайзии китайское доминирование в экономике носит такой явный характер.

Они контролирует в стране все основные сферы деятельности, в том числе и образование. Под китайцами все самые лакомые кусочки, все, кроме одного — государственной службы. Тут вообще очень интересно.

Китайцы активно занимались экономикой ещё до прихода англичан. В те времена это была внешняя торговля сначала пряностями и дорогим деревом, позже уже во времена британской колонии каучуком и оловом. Местное население было слишком ленивым и малообразованным, а вот пришлые китайцы, напротив, на фоне местных выглядели очень активными и дисциплинированными.

С середины 19-го века начался массовый завоз рабочей силы из Китая и в меньшей степени из Индии. Китайцы в основном находили себе применение на оловянных шахтах, а индийцы — на плантациях каучука. В результате, к началу 20-го века практически весь местный бизнес оказался под контролем китайцев, также они контролировали и сферу образования.

Малайцы не хотели посылать учиться свою молодежь в контролируемые китайцами учебные заведения, те же наоборот осваивали науки с большой охотой, что понятно привело к серьезному разрыву в уровне квалификации китайской и малайской рабочей силы.

Что касается индийцев, то по сравнению с китайцами они не сильно преуспели, хотя в целом всегда жили значительно богаче малайцев.

Надеюсь, я не сильно надоел своими этническими расследованиями. Просто мне всегда хочется разобраться, кто живёт в стране, в которую я приехал.

Кстати, первой достопримечательностью, которую я увидел в Куала-Лумпуре, был как раз Чайнатаун, что компактно расположился на улице Джалан-Петалинг. Двигался я от своей гостиницы в сторону исторического центра города, к площади Независимости (Dataran Merdeca), а набрёл на целый анклав ещё довоенных китайских магазинов, ресторанчиков китайской кухни и лотков уличных торговцев, щедро декорированный в преддверии китайского нового года.

Но, своими впечатлениями от увиденного в столице Малайзии поделюсь в следующем рассказе, а пока продолжу тему, которую затеял. Пусть это будет, что-то типа вступления.

Во время японской оккупации 1941–45 годов малайцы особо не сопротивлялись. Они всегда были под кем-то, а японцы или англичане, не всё ли равно. А вот китайские квалифицированные рабочие, сплочённые коммунистическими идеями (не без влияния континентального Китая), организовали массовое и реальное сопротивление.

В 1945 году вернулись англичане и предпочли иметь дело не с китайскими коммунистами, лидерами сопротивления, а с малайской аристократией. Объяснение этому простое: в мире началась идеологическая «холодная война».

А на территории будущей Малайзии продолжалась «горячая»: местные китайцы под коммунистическими лозунгами открыли массовую партизанскую войну уже против британцев.

Малайцы — и элита, и простые крестьяне — поддерживали в этом конфликте британцев, посчитав их за меньшее зло. Местные боялись победы коммунистов, то есть китайцев, опасаясь превратиться в нацменьшинство на своей родной земле.

Вот в таких условиях в 1957 году было основано независимое государство Малайзия. С самого начала во главе этого государства встали коренные малайцы. Именно с тех времён и по настоящее время именно этот этнос доминирует на госслужбе и в силовых органах.

Руководство нового государства проводило изначально жёсткую националистическую политику. Настолько жёсткую, что даже были вынуждены принять решение об отказе от своих территорий, что для националистов невиданное событие. Дело в том, что первоначально в состав Малайзии вошёл и Сингапур, населённый преимущественно китайцами. Сложилась ситуация, что этнические малайцы превратились в национальное меньшинство. Долгое время была целая серия политических конфликтов, в итоге в 1965 году китайский Сингапур был выведен из состава Малайзии.

Каких успехов добился Сингапур мы хорошо знаем, и это несмотря на полное отсутствие ресурсов. В настоящее время его ВВП на душу населения раз в пять больше, чем в Малайзии, у которой и нефть, и лес, и олово. Но малайцы, потеряв Сингапур, выровняли этническую ситуацию в свою пользу.

В общем все остались при своих интересах. Итак, в Малайзии сложилась парадоксальная ситуация: экономическая власть находится в руках китайцев, а политическая власть — в руках малайцев.

Чтобы уменьшить влияние этой диспропорции, малазийские власти в 60-е — 70-е годы 20 века проводили политику большего вовлечения малайского этноса в экономику. Им давали льготные кредиты, субсидировали покупку недвижимости, вводили квоту доступа малайцев к высшему образованию, ущемляя тем самым права китайцев и индусов.

В настоящее время, малазийские политики всё меньше используют националистические подходы в государственном управлении, декларируя малазийское этническое единство. Причина изменения курса: и опасение властей получить гражданскую войну, и, конечно, влияние могущественных соседних государств — Китая и Индии. Ведь они такие огромные. Вот такая вот политинформация!

Изучаем и любим природу юго-восточной Азии

Главной целью экспедиции на Борнео для меня было знакомство с местной флорой и фауной. Я понимал, что этот регион не экваториальная Африка, выбранная мной на роль экзотики ровно два года назад. Но, тем не менее, Борнео называют фабрикой видов, ибо там невероятное количество эндемичных животных и растений ради которых и едут на этот остров.

Каждый свой рассказ из этой серии я буду оканчивать сообщением под условным названием «Ребятам о зверятах» или лучше вот так — «Изучаем и любим природу юго-восточной Азии».

Но, сейчас в своем повествовании, я до Борнео ещё не доехал, а нахожусь хоть и в тропических, но всё-таки, каменных джунглях, называемые Куала-Лумпуром. Какие там животные и растения?

Но всё не так плохо. В первый же день в столице Малайзии я отправился в парк птиц, в котором и провёл несколько часов. Так что мои первые персонажи этой рубрики как раз оттуда.

Первой будет птица с очень характерной осанкой: такая коренастая, как будто сгорбленная, с головой, глубоко посаженной в плечи.

На голове чёрная шапочка, такого же цвета спинка. Грудка и лицо (или как там у птиц это называется, может морда) серо-белые, глаза красные.

Вот уж не думал, что цапли бывают с такими короткими ногами и шеей. Но тем не менее это чёрно-венценосная ночная цапля.

Ареал распространения у неё обширный, встречается на многих континентах, в том числе в ЮВА и в Малайзии, в частности. Считается, что из цапель это самый распространённый в мире вид.

Раз цапля, значит кормится теми, кто живёт в воде или рядом с водой: рыбой, лягушками, различными насекомыми, ракообразными, моллюсками, мелкими грызунами, яйцами и птенцами других видов птиц. Одним словом, хищник.

Соответственно, и живёт чёрно-венценосная ночная цапля рядом с водоёмами, причём различных типов: и с пресной водой, и солоноватой, и заболоченной. Гнёзда организуют в кронах деревьев, в кустарниках, в камышовых зарослях или на уступах скал. Гнездяться колониями, на одном дереве может быть до 50 гнёзд.

Живут вместе с другими птицами, например, иными видами цапель или ибисами. Возможно поэтому, чтобы избежать конкуренции охотятся только ночью, а днём спят.

Очень интересны охотничьи повадки чёрно-венценосной ночной цапли. Стоит на краю воды или на отмели и ждёт нужного момента. Может опустить клюв в воду и быстро вибрируя им, имитировать движения червяка, приманивая тем самым рыбу. Поймав добычу, цапля обычно быстро мотает головой, чтобы убить или оглушить жертву.

Ну и последнее, что меня заинтересовало. Данный вид цапель моногамен. Как созрели к трём годам в сексуальном плане, образовали пару, так и живут вместе душа в душу до самой смерти, примерно лет до двадцати.

Вот такая любовь! Вот вам и цапля!

Там же в парке птиц в Куала-Лумпуре (кстати, это крупнейший в мире открытый авиарий) приметил особей жёлтоклювого аиста.

Это уже крупная птица, размером до одного метра. Преимущественно белое оперение этого вида, в том числе на спине, крыльях, груди и внизу колоритно гармонирует с черным перьями хвоста.

У молодых птиц оперение серо-коричневое.

Передвигается аист по мелководью на длинных ногах красновато-оранжевого цвета.

Но приметил я этих птиц именно из-за их жёлтого клюва. Он довольно длинный, примерно 20 см, на кончике притуплённый, немного изогнутый к низу. Просто идеальное орудие для добывания пиши в неглубоких водоемах.

Желтоклювый аист не в состоянии прокормиться в глубокой воде. Поэтому этот вид обитает или среди болот с глубиной воды до 40 сантиметров, или по берегам рек и озер.

Пищевой рацион понятен: лягушки, мелкие птицы, ракообразные, мелких млекопитающие и птицы.

Медленно ходит аист по мелководью, погружает клюв в илистую воду в поисках добычи, а поймав жертву, резко запрокидывает голову назад, и глотает свой улов.

Большую часть своей жизни аисты только этим и занимаются: бродят в болотистых водоёмах, подкарауливают рыбу, подолгу стоя неподвижно с опущенным в воду клювом.

Ночью жёлтоклювые аисты спят, часто образовывая коммунальный насест на стоящих недалеко от воды деревьях. Размножаются в тот сезон, когда много доступной пищи и, кстати, тоже моногамны.

Ладно, хватит на первый раз. Как говорил Виктор Степанович Черномырдин: «Много говорить не буду, а то опять чего-нибудь скажу». Но не прощаюсь, следующий раз опять буду вещать из Куала-Лумпура.

Теги: Культурно-познавательный туризм