Санкт-Петербург. Прогулки по городу. День третий

Вообще-то я не люблю кладбища и все, что с ними связано и, если есть возможность обойти их стороной, я ею непременно воспользуюсь. Но в этот раз я шла к Наталье Николаевне Пушкиной — удивительной женщине, чье имя до сих пор рождает домыслы, сплетни и вызывает жаркие споры.

Пушкина давно нет, вызвать на дуэль обидчиков своей жены он уже не сможет, а сама Наталья Николаевна всегда предпочитала отмалчиваться и уходить от разговоров на болезненную для себя тему. Удивительно, но все те, кто готов обвинить жену поэта во всех тяжких грехах сразу, почему-то совершенно не слышат, что говорил сам поэт, не чаявший в ней души…

«Моя красота не принесла мне счастья!» — сказала в сердцах Пушкина (уже ставшая к тому времени Ланской), отвечая на очередной комплимент. А рассматривая ее портреты, больше всего запоминаешь всегда грустные глаза, полные то ли нехороших предчувствий, то ли готовности пережить самое страшное. Для себя я давно оправдала Наталью Николаевну, прочитав немало исследований и архивных документов, описывающих ее жизнь с поэтом и после его гибели, потому и не могла не побывать там, где покоится с миром ее душа…

Найти могилу Н. Н. Ланской не сложно, место помечено на схеме кладбища (могила номер 58), да и туристы, гуськом гуляющие за своими гидами, непременно сворачивают к жене поэта.

Моя роза легла рядом с чьей-то одинокой гвоздикой (а могил, украшенных цветами, на Лазаревском кладбище совсем не много) — приятно осознавать, что жена поэта почитаема и уважаема по сей день. Я понимаю, что не так много найдется желающих ехать достаточно далеко, чтобы постоять у могилы Пушкиной, но все же…

Второй ее муж, П. П. Ланской, переживший жену на 15 лет, похоронен рядом (и здесь опять не правы осуждающие — Пушкин велел жене три года вдовствовать, потом найти достойного мужчину и выйти за него замуж. Пушкина вдовствовала семь лет, отказывая богатым и влиятельным соискателем ее руки, пока не вышла за нищего, но благородного Ланского).

Лазаревское кладбище — самое старое из сохранившихся кладбищ Петербурга, заложенное еще при Петре Первом. Император лично давал разрешение на захоронение и далеко не многие могли рассчитывать найти здесь свой последний приют.

Имя кладбищу дано в честь часовни Воскрешения Святого Лазаря, построенной над могилами царевны Натальи и царевича Петра (сестра и сын Петра Первого).

Не удивительно, что лучшие люди, оставившие свой след в истории Петербурга, да и всей страны, покоятся здесь.
Скромная и совсем не пафосная могила Ломоносова (тоже с цветами), возрожденная благодаря стараниям графа Воронцова, взамен похищенного в 18 веке памятника — найти достаточно просто, если изучить схему кладбища.

Архитекторы, создавшие неповторимый и пленительный Санкт-Петербург, тоже здесь: Воронихин, Кваренги, Росси и многие другие.

Последнее захоронение Лазаревского кладбища, перед его закрытием — граф Витте, умерший незадолго до революции.

Тесно здесь, запутанно, блистательный высший свет покоится под покосившимися и позеленевшими надгробиями и повалившимися колоннами, оплакиваемый склоненными скорбными статуями: Разумовские, Гагарины, Долгорукие, Салтыковы, Столыпины, Мещерские, Апраксины, всех не перечислишь… На кладбище — целая эпоха, весь высший свет царствования не одного императора и императрицы.

Надписи, иногда еле читаемые и стертые временем, иногда с трудом разбираемые из-за изменившихся правил правописания, чаще всего в стихах — притормаживаешь, чтобы узнать, кто здесь покоится.

Если про Шереметьева и его жену Прасковью Жемчугову, знают все, то история надгробия с уснувшим гусаром, известна далеко не многим.

Офицер Семеновского полка Карл Иоганн Христиан Рейсинг, утомленный скучным стоянием в дворцовом карауле, прилег отдохнуть и сам не заметил, как крепко уснул. На его беду, вышел проверять караулы император Николай Первый, увидел спящего гвардейца и велел разбудить нарушителя дисциплины. Увидев, кто стоит перед ним, офицер не на шутку разволновался, не сумел пережить случившегося конфуза и умер от разрыва сердца. Похоронив его, товарищи решили украсить могилу друга неожиданным памятником, собирающим сегодня очень много туристов и ставшим одним из самых популярных на кладбище. История, если в нее зарыться чуть поглубже, уверяет, что незадачливый офицер был похоронен на Волковском кладбище, а надгробие, имеющего высокую историческую и художественную ценность, перенесено на Лазаревское.

Главная тайна жизни и смерти хранится на этом кладбище — вечность, забирающая всех, без разбора, лучших оставляет тем, кто живет. Хотя бы памятью о них…

«Река времен в своем теченьи

Уносит все дела людей…« — старик Державин прав, как всегда.

На старых кладбищах плачут всегда тише, а горечь утраты осознают сильнее…

Само кладбище входит в состав Некрополя восемнадцатого века, входной билет дает возможность посетить как Исторический некрополь, так и Литературный.

Адрес: площадь Александра Невского, 1Б

Часы работы: 10.00 — 20.00, ежедневно.

Цена вопроса: 150 рублей для граждан России и Белоруссии. Есть скидки.

Как добраться: на метро до станции «Площадь Александра Невского» (зеленая ветка).

Из метро пройти через площадь, полюбоваться памятником Александру Невскому, дойти до Скорбященской церкви. Пройти арку Святых, войти в проезд, по сторонам которого каменная ограда с входными калитками и пойти прямо, до окошка кассы, где вывешена информация о ценах и льготах. Слева расположен Некрополь XVIII века, справа — Некрополь мастеров искусств. Если думаете посетить оба Некрополя, причем неспешно и основательно, закладывайте на это мероприятие весь день, быстрее не успеть.

Могила Н. Н. Ланской (номер 58) от входа налево, вдоль забора и направо. Мимо не пройдете, очень заметна. От ее могилы можно пройти по кругу, увидев самые значимые памятники.

Кладбище, даже такое историческое, вгонит в грусть-печаль любого. И вернувшись обратно, на Невский, на метро, я решила попытать счастья и проникнуть хотя бы в один из дворов-колодцев, тоже известную достопримечательность Питера.

Отель, в котором я жила, расположен в самом настоящем дворе-колодце, но легкодоступность проникновения умаляла его уникальность, да и снующие рабочие, усердно выкладывающие плитку, поднимали столько пыли, что располагаться там для фотографирования не хотелось совершенно. В общем, манили меня трудности с проникновением во дворы, запертые решетки и кодовые замки, открыть которые хотелось, но не никак не получалось.

Дома я запаслась адресами самых известных и популярных дворов и, поглядывая, куда проще добраться, отправилась на поиски приключений.

Дворы-колодцы — совсем иной Питер, который как-то не получается назвать Петербургом. Вспоминается Достоевский и Гоголь, мрачное уныние и полная безысходность, преступления и наказания и даже убежавший от хозяина Нос. Непарадная часть есть в любом городе, но только в Питере она стала легендой, привлекающей тех, кто любит обратные стороны медали.

По контрасту память подсунула одесские дворы-колодцы, шумные и полные солнца, в которых сушилось белье, жарилась свежевыловленная барабулька и местные тети Сони обсуждали животрепещущие новости, поджидая гостей, вот-вот обещавших явиться с визитом к одной из соседок. Одесские дворики жили открыто, «на показ», широко и громко. Питерские живут в застегнутой на все пуговицы шинели, повернувшись спиной к балтийским ветрам с лицами, суровыми, как питерское небо.

Парадный город исчезает, как только лязгает замок кованых ворот, отделяющий мир богатый и яркий от мира бедного и темного: здесь окна смотрят в окна напротив, не оставляя места для тайн и секретов, здесь питерское серое небо, перечеркнутое протянутыми поперек проводами, царапают крыши, а воздух, взятый в плен четырьмя стенами, скучен, как и положено быть пленнику, даже не мечтающему когда-нибудь вырваться на волю. Закулисье блестящего театра, имя которому Санкт-Петербург, темное, гулкое и манящее своими тайнами — я увидела такими дворы-колодцы.

Счастье мне улыбнулось с первой попытки, широко распахнув ворота, ведущие в двор-колодец с Невского проспекта. Понимая, что ворота как открылись, так сейчас и закроются, а фотоаппарат может вызвать законный гнев со стороны тех, кто в этом доме живет, действовала я быстро и особо не раздумывая: забежала, поснимала, убежала. Хотя, справедливости ради надо сказать, что я больше смотрела, чем снимала, проникаясь атмосферой места и явственно переносясь в эпоху Достоевского. Случись выйти из парадного студенту с топором, я бы не сомневалась, кто здесь старуха…

Как снимать эти дворы, для меня пока загадка, ничего толкового у меня не получилось, хотя я и старалась. Наверное, опыта маловато, да и времени особого тоже не было, чтобы сделать побольше вариантов фотографий.

Только разглядывая эти дворы с колоннады Исаакия, я нафотографировала их во множестве, до полного своего удовлетворения, между делом пытаясь рассмотреть, что же там прячется, в глубине этих печальных колодцев…

Не самое парадное место дворы-колодцы, и обилия туристов я здесь не видела, но без этих дворов Питер будет не настоящий, лишенный чего-то важного, скрытого от поверхностного взгляда. Дворы делают город беззащитным, приоткрывая всем желающим глубины его души…

Адрес: из всех выясненных адресов, я смогла заглянуть только во двор-колодец на Невском, 3, да и то очень мимолетно. Остальные заветные адреса оставила на будущее, которое у нас с Питером непременно будет. Я бы тогда еще и по крышам погуляла…

Из дворов-колодцев мне показалось логичным отправиться во дворы Капеллы.

Идти было недалеко, через Дворцовую площадь, по Певческому мосту на другой берег Мойки и свернуть во двор Академической Капеллы (набережная реки Мойки, 20А).

Проходные дворы, числом четыре, соединяют клином набережную Мойки и Большую Конюшенную улицу.

История города уверяет, что этот участок Питера сохранился в первозданном виде со времен Петра Первого и в это хочется верить безоговорочно.

История возникновения дворов очень простая: по просьбе директора Капеллы, участок земли был выкуплен для постройки домов, где должны были жить придворные хористы, часто терявшие голос от продолжительных прогулок в промозглом питерском климате. С постройкой домов хористы смогли добираться в Капеллу по внутренним коридорам, перестав простужаться. Ну, а чтобы путь от Капеллы на Дворцовую площадь стал короче и удобнее, еще позже был построен мост через Мойку, названный Певческим.

К счастью для меня, вход в дворы Капеллы открыт и никаких препятствий для любопытствующих здесь не имеется.

Адрес: Большая Конюшенная.

Дальше я притормозила свой бег по городу и взяла паузу на раздумье. Вернее, пока душа вела жаркий спор с рационализмом, уговаривая его все-таки посмотреть Эрмитаж, ноги действовали самостоятельно, приведя меня на Дворцовую площадь. Да, я понимала, что времени у меня совсем чуть-чуть, что Эрмитаж посмотреть — дело далеко не одного дня, что бегом-бегом по залам передвигаться неправильно, что…

Но мне очень хотелось увидеть все то, что я видела исключительно на фотографиях и репродукциях, своими глазами. И я рискнула — свернула во двор Эрмитажа, чтобы опечалиться огромнейшей очередью в кассы, перечеркивающей все мои планы и надежды. Даже по самым смелым расчетам выходило, что до закрытия я не успеваю получить билеты. Времени на печаль у меня не было, критическая ситуация всегда обостряет соображалку, а у терминалов, продающих билеты по картам и без всяких скидок, очереди не было вообще — туда я и побежала. Баснословных денег было не жалко, жалко было не попасть в Эрмитаж…

Не знаю, как выглядят залы Эрмитажа в момент открытия, когда распахиваются двери для первых посетителей, но то, что я увидела ближе к концу рабочего дня, меня повергло в ужас. Такой плотной толпы народа я не встречала ни в одном музее мира — это я могу заявить совершенно точно.

Рассказы экскурсоводов, звучащие на всех языках сразу, смешивались с гулом толпы, перемещающейся в свободном плавании. Фотоаппараты, телефоны и планшеты спешили запечатлеть своих владельцев на фоне бессмертных шедевров, просто подойти и посмотреть картину или скульптуру было невозможно, меня все время норовили оттереть в сторону, заметив, что я не снимаю, а просто любуюсь. Взмыленные смотрительницы залов охрипшими голосами увещевали китайских туристов, уговаривая их не опираться на исторические колонны и не присаживаться на кресла, перетянутые веревочками — китайцы изображали полное непонимание и от колонн отлеплялись очень неохотно.

Несчастные часы «Павлин» были так плотно закрыты спинами и головами, что увидеть их я смогла только на обратной дороге, когда наплевав на предложенные схемы движения, спешила увидеть самое интересное в последние минуты перед закрытием.

Очередь к трону могла конкурировать только с очередью, поднимающейся по Иорданской лестнице — где уж тут наслаждаться увиденным, просто увидеть что-то уже было в радость.

Смысл в фотографировании себя на фоне картин фламандских мастеров я так и не постигла, хотя сами картины посмотреть удалось. К «Данае» Рембрандта я пробивалась с боями, прикрывая объектив от палок для селфи и судорожно прижимая к себе сумку с паспортом, до того плотная толпа спешила полюбоваться картиной. Я помнила, как много лет назад маньяк облил «Данаю» кислотой и как долго шла реставрация чуть было не погибшей картины — как было не посмотреть на результат колоссального труда лучших реставраторов!

Я даже умудрилась найти «Три Грации» и переждав очередь китайских граций, фотографировавшихся на фоне мраморных изваяний, полюбовалась изящными скульптурами, с трудом подавив порыв «забабахать себяшку» на их фоне.

Рыцарский зал я пролетела почти перед закрытием, выходя из него последней — облегченно вздохнувшая служительницы радостно закрыла двери за моей спиной.

Время в залах Эрмитажа течет совсем иначе, сокращая количество минут в часах, а часов в сутках. Сколько надо дней (месяцев?, лет?) чтобы посмотреть Эрмитаж, я так и не решила. Но за человеческую жизнь это успеть можно, при условии, что вы не будете отвлекаться на постороннее.

В следующий раз я приду в Эрмитаж рано утром и отведу его залам не один день, теперь я это знаю точно…

Адрес: Дворцовая площадь, 2. Вход в Эрмитаж со стороны Дворцовой площади.

Режим работы: вторник, четверг, суббота, воскресенье 10.30 — 18.00, среда, пятница 10.30 — 21.00.

Кассы закрываются: вторник, четверг, суббота, воскресенье — 17.00, среда, пятница — 20.00.

Выходной — понедельник.

Цена вопроса: по предъявлению паспорта России и Белоруссии — 400 рублей (если покупать в кассах. При покупке билетов в терминалах, скидки не работают).

Для иностранцев и при покупке через терминал — 700 рублей.

Есть льготы.

Фотосъемка разрешена, использование штатива и вспышки запрещено!

Паспорт и документ, подтверждающий право на льготы иметь при себе, на слово здесь никому не верят.

Билеты в Эрмитаж дают право посетить экспозиции: Зимний дворец Петра Первого, дворец Меншикова, музей Императорского фарфорового завода. Если успеете и хватит сил, конечно…

Из Эрмитажа я выпала чуть живая, утомленная духотой залов и чудовищным скоплением народа. Такая тяга к высокому делает честь человечеству, кто бы спорил, но ходить в такой плотной толпе утомительно до чрезвычайности.

Хотелось простора, свежего ветра, относительной тишины и осознания, что впереди у тебя очень много времени. И я пошла покупать прогулку по Неве, Мойке, Фонтанке и многочисленным каналам Питера, чтобы неторопливо полюбоваться видами города с воды. Случившееся наводнение (заметное даже на мой взгляд) исключало возможность стартовать с набережной Мойки, а самое главное, причаливать туда же, в паре шагов от моего отеля. Ну, а поскольку я была на Дворцовой площади, то идти до Сенатской мне было недалеко, а от этого причала кораблики отправлялись исправно, не пугаясь поднявшейся воды в Неве. О том, как я потом пойду в отель, я старалась не думать, да и сокращать свой последний день в Петербурге, я тоже не стремилась, планы у меня были на всю белую ночь…

Прокатиться под мостами, любуясь ровными линиями дворцов и памятниками, украшающими город, да еще на фоне неспешного заката, оказалось не так уж и дорого и после небольшого торга, я получила на руки билет за 400 рублей, плюс обещанную скидку на вторую прогулку. Скидкой я не переменула воспользоваться, правда, было это чуть позже.

Усевшись на самое панорамное место и пожалев, что я не могу раздвоиться и занять место с другого борта (там тоже проплывали интересные виды), я наконец-то дала отдых ногам и новую работу глазам.

Прав был Петр, выстраивая парадный вид на город, открывающийся с воды! Совершенное великолепие, все сильнее ошеломляющее после каждого нового моста, изящные дворцы, проплывающие по берегам рек и каналов, шпили, упирающиеся в закатное небо, купола соборов, отливающие золотом на фоне темнеющих небес, темные арки мостов и надежные гранитные берега — разве такое может кого-то оставить равнодушным? Бегая от борта к борту, я старалась увидеть самое главное и не пропустить ничего интересного, пока вдруг не поняла, что в Питере главное и интересное все, что ты сейчас видишь, потому сиди и смотри, любуясь и запоминая…

Прогулка закончилась подозрительно быстро, до того, как начали зажигаться ночные фонари и включаться подсветка мостов и зданий. Душа требовала продолжения банкета, ноги голосовали за «посидеть», а глаза хотели полюбоваться разводными мостами, причем чуть ли не всеми сразу. Прикинув, что по суше я смогу увидеть развод всего одного моста (ко второму разве только долететь успеешь), а вот по воде можно увидеть намного больше, да к тому же и проплыть под вздыбленным пролетом (что было намного интереснее), я уже почти не сомневалась в своем решении.

Погуляв для раздумий под Медным всадником и присмотревшись внимательнее, куда указует его рука, я решила, что Петр мне настоятельно рекомендует снова отправиться в плаванье, теперь уже под разводными мостами. Что спорить с императором? Надо идти и брать билеты!

Вовремя вспомнив об обещанной сидке, я вернулась к причалу у Сенатский площади и купила еще один билет, правда, теперь уже за 1000 рублей. Стартовать прогулка обещала от Дворцового моста, окончание прогулки планировалось у Аничкова, что автоматически мне давало шанс погулять по ночному Невскому. О том, что такая прогулка может вылиться в неприятности, я как-то не думала, и правильно делала — ничего плохого мне не грозило, как показал эксперимент.

Прогулка под разводными мостами — зрелище грандиозное, скажу я вам! Спектакль, который каждый вечер дает Санкт-Петербург для своих многочисленных гостей! Невероятная красота и величие города, картина, увидеть которую надо хотя бы раз в жизни — все это развод мостов над Невой.

Мне повезло увидеть развод Дворцового и Троицкого моста, но и этого мне хватило для полного восторга. Осталось желание посмотреть на все это с берега, но еще одна бессонная ночь меня бы совершенно лишила сил и мечта так и осталась мечтой…

Замерзла я в эту ночь страшно, Нева катила высокие волны, промозглый ветер норовил пробрать до костей и выданный мне плед ситуацию не спасал. Но в тот момент, когда крылья Дворцового моста неторопливо начали подниматься вверх, я забыла и о холоде, и о накрапывающем дожде, и о страшной усталости, и о хроническом недосыпе. Я только надеялась, что аккумуляторов в фотоаппарате хватит на все зрелище и что подрагивание околевших рук не испортит все кадры.

А потом мы неслись под низко нависающими мостами, спеша обогнать такие же стремительные корабли, уставшие за долгий день и торопящиеся отдыхать. Согревшийся зрелищем и повеселевший народ игнорировал правила, запрещающие стоять на палубе и еле успевал приседать, когда кораблик влетал под очередной мост. Ни одна голова в эту ночь не пострадала, уж на нашем корабле точно.

Петербург сиял огнями, разгоняющими мрак и без того не очень-то и темной ночи, дворцы подмигивали подсветкой и мысль, что эта ночь последняя в этом городе, казалась не очень-то реальной. Осознание скорой разлуки пришло на Невском, затихающем и непривычно одиноком…

«Я обещала, что вернусь…

Вновь глажу взглядом рябь каналов,

Записан знахарем в анналы,

Мой Питер, излечивший грусть.

Умыться свежестью Невы,

Гулять бездумно по Фонтанке,

Души залечивая ранки

И мысли грешной головы…»

Я шла под фонарями, старательно обходя дрожащие круги света на тротуарах и обещала себе и Питеру новую встречу. Когда она будет? Этого я пока не знаю. Но случится она непременно, в то время, когда я вдруг пойму, что без Питера я больше не могу. И тогда… Впрочем, это будет совсем другая история…

Теги: Самостоятельные путешествия