Индийские каникулы. Гоа. Палолем

Стоял воскресный день. Проезжая довольно-таки современный городок Маргао мы наблюдали, как нарядно одетые люди спешили в католические соборы. Среди них многие были одеты по европейски. Женщины с короткими стрижками шли под руку с мужьями в светлых рубашках, иногда казалось, что мы не в Индии, а где-нибудь на западной Украине.

По мере продвижения на юг Гоа я заметила, что краски мелькающих за стеклом видов набирают силу. Как будто окружающую реальность умело обработали в фотошопе, добавив цвету яркости, насыщенности и какой-то необыкновенной светоносности. Зелень бесконечно тянувшихся рисовых полей была настолько нереальной, что даже самый умелый импрессионист вряд ли смог бы перемешать краски на своей палитре так, чтобы перенести эту зелень на свой холст.

Мы попросили водителя остановиться и сфотографироваться. Безусловно, никакое фото не может передать момента, в котором оказались мы. Потрясающего момента гармонии, когда впечатления соединяются с какими-то невидимыми вибрациями природы. Какое счастье, что человеческий мозг моментально фиксирует такие эфемерные и ускользающие моменты, чтобы потом радовать нас яркими воспоминаниями.

Минут через десять мы въехали в бывшую рыбацкую деревушку Палолем. И въехали, как уже стало для нас привычным, с заднего двора. Радостным и задорным хрюканьем нас встретили вьетнамские поросята, которые деловито возились в здоровенных лужах, в которых вода была перемешана с объедками и местным мусором. Поросята весело чавкали и приветственно задирали пяточки в знак приветствия, видимо узрев в нас людей, которые не едят свинину.

Оставив в заложниках у таксиста нашего зятя, мы отправились искать отель «Круглый куб», который я накануне присмотрела в интернете. Пройдя через большую пальмовую рощу, мы оказались на огромном пляже. Белоснежнопесочным полумесяцем он тянулся на три километра с юга на север и упирался в большой остров, который назывался (благодаря своим многочисленным обитателям) Обезьяньим.

Круглого куба не существует. Пройдя пляж с центра на юг, а потом с юга на север и потратив на это хождение два часа, мы поняли, что одноименной гостиницы не существует тоже. Мои мокрые и уставшие родственники смотрели на меня недоброжелательно, и на их лицах читался единственный вопрос: «На каком таком сайте ты нашла этот «Круглый куб»? Я начала лихорадочно вспоминать, не перепутала ли я название отеля. Может это был «Квадратный шар»? «Треугольный ромб»? «Восьмиугольный пятиугольник»?

«Where the hotel «Round Cube?» — уже не надеясь получить ответ, спросила я у проходящего мимо круглолицего индуса. «Вот он, перед вами» — и он ткнул пальцем на вывеску «Веселый Будда». До сих пор не могу понять, что объединяло эти два названия, но на небольших бунгало «Веселого Будды» крошечными буковками было написано «Round Cube». Содержимое домишек напоминало фотографию, размещенную в интернете так же, как малосольный огурец напоминает самосвал Камаз. Расстроенные, что потратили столько времени впустую, мы побежали к нашему такси. По дороге мой муж вытащил свой мобильник и обнаружил на нем пять пропущенных звонков от зятя. Оказывается, пока мы увлеченно искали шарообразный многогранник, мой зять слушал на хинди о тяжелой жизни индийских таксистов. Через час нашего отсутствия и у зятя и у таксиста закралось подозрение, которое через два часа переросло в полную уверенность, что мы уже никогда не вернемся. Поэтому, когда мы вернулись, зять встретил нас, как матери встречают вернувшихся с фронта сыновей и дочерей. А таксист уехал со скоростью 120 км в час по проселочной дороге. Самое смешное, что отель «Круглый куб», который мы так долго искали оказался всего в десяти метрах от остановки нашей машины. Но узнали мы об этом за три часа до отбытия из Палолема в аэропорт, спустя пять дней.

Мы разместились в центре пляжа, сняв три бунгало в живописных зарослях в минуте ходьбы от моря. На небольших уютных террасах висели гамаки и бамбуковые качели.

Над крышами гордо устремлялись в небо стройные пальмы. Сверху на мохнатом стволе каждой, словно пушечные ядра, висели с полсотни здоровенных кокосовых орехов. Где-то я читала, что ежегодно в мире от падения кокоса на голову погибают около 150 человек. В подтверждении моих мыслей зеленый шар кокоса оторвался и с пятнадцатиметровой высоты бухнулся на крышу, скатился с нее на дорожку, подпрыгнул и шмякнулся на землю, оставив приличную вмятину. По его довольному виду было видно, что в момент падения он чувствовал себя Тунгусским метеоритом.

Возможно, закон всемирного тяготения намного раньше Ньютона открыли пять индусов, двенадцать индонезийцев и восемнадцать филиппинцев. Просто не успели записать.

Вот на Виргинских островах уже придумали новую должность — работник кокосовой безопасности. Он следит, чтоб на отдыхающих не падали кокосы. А пока такой должности на Гоа нет, по дорожке я ходила, прикрыв голову ладонью. Сомневаюсь, что это спасло бы мне жизнь, но кокосам это, наверняка, настроение подняло. (Оранжевая каска, которую я советовала купить Андрею Мищенко, очень даже пригодилась бы мне самой J)

Во второй половине дня мы отправились осматривать поселение. У меня создалось впечатление, что половину Палолема занимали ювелирные магазины и лавочки. Сколько же миллионов ушей, пальцев и декольте стояли в очереди, чтобы получить в подарок украшения, изготавливаемые усердными индонезийскими ювелирами. (Почему индонезийскими? Потому что гоанцы умеют только ром пить, как объяснил нам продавец серебра. Наверное, он был не гоанцем).Торговаться в гоанской ювелирной лавке нужно приблизительно так. Выбираете украшение (например, серебряные серьги с жемчугом) и спрашиваете у продавца сколько оно стоит. Продавец трясущимися руками разворачивает какую-то бумажку, заглядывает в нее, поднимает глаза к потолку и что-то шепчет под нос. Потом бросает ваше украшение на весы, достает калькулятор и начинает вес изделия умножать на три таинственных коэффициента. Снова поднимает глаза, размышляя, покусывает палец, делит полученную сумму на пять, умножает на десять, делит на два и изрекает: «Сьто доллар».Вы заглядываете на цифру 11854 в калькуляторе и говорите: «У меня только двадцать». Продавец начинает быстро рассказывать вам про особенность камней и сложность ювелирной работы, а вы в это время направляетесь к двери, открываете ее, переступаете через порог и слышите от продавца: «Забирай!»

Вторую половину Палолема поровну разделили между собой многочисленные кафешки, продуктовые лавочки, магазинчики с одеждой и сувенирами. В единственном магазине продажи спиртного, больше похожего на кладовочку, уместился ассортимент пяти московских Дьюти Фри, цены при этом, были в пять раз меньше. Не удивительно, что этот магазин был самым посещаемым.

Выбор овощей и фруктов в Палолеме огромный.

Мы подошли к радушному хозяину одной из овощных лавок. Он тут же начал разрывать сочные незнакомые нам плоды и предлагать попробовать, предварительно вытерев о свою одежду. Многие из фруктов и овощей я видела первый раз в жизни, и все они запомнились мне под одним названием: «Брдхмтрпыттым»

«Сколько стоит ананас?»- «Двацат рупий»(Сорок центов). «Апельсины?» — «Двацат рупий». «Манго, гуава, карамболь, папайя?» ?«- «Двацат рупий». «Картошка, морковка, помидоры, огурцы, арбузы, дыни» ?«- „Двацат рупий“. " А это что за непонятные шишки?»- «Аннона?»- «Двацат рупий». «А яблоки?»- «Стописят». Овощи и фрукты сложены большими кучками, ананасы, бананы и папайя горой навалены на земле. Яблоки лежат в специальных формочках в коробках по двенадцать штук. Экзотический фрукт.

Я посмотрела на коричнево-оранжевую гоанскую землю в небольшом поле, простирающемся на заднем фоне магазинчиков. И немного защемило в душе. На моей черноземной плодородной родине даже в разгар сезона, овощи стоят дороже. Да и становится их с каждым годом все меньше. Испанские огурцы, турецкие помидоры, египетская картошка, потихоньку вытесняют их с прилавков. Хотя чему тут удивляться, если каждый четвертый гектар чернозема Украины уже у иностранцев, и в ближайшее время наибольшим арендатором украинских земель планирует стать Китай. Но это не самое страшное. Если разложить наши овощи и фрукты на пестициды, гербициды, фунгициды, инсектициды, акарициды, родентициды и так далее по списку, то понимаешь, что являешься владельцем биологического оружия. Так и хочется взять пару огурцов и лететь разрешать Палестино-Израильский конфликт.

В Палолеме прожить легко, имея даже совершенно небольшую сумму денег. Главное, наскрести на авиабилет. Теперь я понимаю, почему некоторые наши сограждане сидят тут по полгода.

К часам семи с мужем и Катей мы отправились обследовать южную часть пляжа. В это время заканчивалась работа у Палолемских спасателей. Весь день они сидели в красных шляпах на небольших вышках на расстоянии двести метров друг от друга. Все они были похожи друг на друга как близнецы-братья.

Вероятным критерием отбора в спасатели был вес, не превышающий сорок килограмм. Покидая свое рабочее место, спасатели сползали с вышек, подходили к кромке воды и начинали яростно свистеть в свисток, призывая плавающих покинуть акваторию пляжа. Свистели так, что поля шляп трепыхались от легкого сквозняка, который прорывался между свистком и полузакрытым ртом. Индийцы и обитатели Евросоюза тут же послушно выходили из воды. По количеству оставшихся в море, можно было безошибочно определить, сколько на данный момент купается жителей СНГ. Людей, в стране которых баллистическая ракета называется «Молодец», бензопила «Дружбой», а слезоточивый газ «Черемухой», трудно испугать каким-то свистком. Правда, в Палолеме таких людей было не очень много.

Дойдя до конца пляжа, мы увидели двоякодышащих рыб. Две сидели в воде, шевеля жабрами, одна удобно расположилась на песке, дышала теплым воздухом и в задумчивости смотрела куда-то вдаль. Хорошо, что ее глаза позволяли смотреть вдаль как справа, так и слева одновременно.

Пляж упирался в скалистый мыс. Моему мужу и Кате очень захотелось посмотреть, что находится с обратной стороны, и мы потащились по острым камням вулканического происхождения вверх. С обратной стороны мыса пляж был усеян большими черными камнями. Две маленькие девочки разложили на берегу кучи мусора по прямоугольному периметру. Наверное, с детства учились строить дом. А может, не учились, а уже строили, кто его знает. Жилища палолемцев в районе пляжа очень немудреные. Глядя на них, закрадывается подозрением, что где-то тут прорабом подрабатывает Нуф-Нуф. Четыре палки, крыша из пальмовых веток, все обтянуто синей клеенкой. Программа «Доступное жилье», в отличие от нашей страны, на Гоа работает отменно. Вот еще один большой плюс. Если насобирать на билет, можно привезти с собой клеенку, найти палки, ободрать пальму и сэкономить на проживании. И я все больше склоняюсь к мысли, что с нашими зарплатами жить нужно только на Гоа. Купил себе полиэстеровый сарафан и продуктов на сто рупий, и голова не болит почему в конце денег еще так много месяца.

Глядя, как девочки высыпали из пакета несколько сотен крышечек от пива и начали раскладывать их в одну линию на песке, я подумала насколько гоанские дети счастливее наших. Они не забивают себе голову, какие гаджеты скачать на телефон, который в очередной раз отдал папа, потому что купил себе новый айфон. И не сидят по четыре часа, пытаясь придумать, ну чтобы такое попросить у деда Мороза, чего еще не успели купить родители. А ложась спать, они не бояться, что из-под кровати вылезет баба Яга и съест их. Кроватей-то нет. (Хотя вопрос, помнят ли наши дети, кто такая Баба Яга?). Они дышат свежим воздухом и строят дома из мусора. А наши дети в это время ведут строительство исключительно в Варкрафте и смотрят мультфильмы, сценарии для которых пишут, судя по развитию событий, обкуренные наркоманы, депрессивные личности с острыми суицидальными наклонностями и просто сумасшедшие люди.

Сухомлинский когда-то сказал: «Дети должны жить в мире красоты, игры, сказки, музыки, рисунка, фантазии, творчества». Эта фраза как нельзя подходит для наших детей. Ведь они живут в интернете. А там помимо сказки, красоты, игры, музыки и рисунка столько еще интересного, что Сухомлинский, дожив до наших дней, срочно переписал бы свою систему воспитания.

Спустившись со скалы, мы встретили завораживающий закат.

Небо морковно — гранатовое в зените, у горизонта становилось фиолетово-голубым. Море напоминало рубиновую испанскую сангрию, налитую в огромный кубок палолемского пляжа. В него мараскиновой коктейльной вишней опускалось алое солнце. Все затихли в понимании неповторимости и романтичности момента. Облака шершавыми языками слизывали оттенки пурпура с неба. Великолепие природы полностью поглощало все мысли и наполняло душу каким-то сладко-малиновым счастьем. Наверное, ради таких прекрасных закатов стоит жить. И стоит встречать закаты не только на Палолеме, но и где бы вы ни находились. Ведь люди постоянно находятся в ожидании лучших времен, это ожидание перерастает в хроническую форму, и теряется способность наслаждаться прекрасным. А прекрасное незамеченными восходами и закатами где-нибудь в Подмосковье, Николаеве и Урюпинске ускользает из нашей отягощенной проблемами жизни. Ускользает безвозвратно.

Солнце грациозно опустилось, его макушка напоследок озарила камни розовыми бликами и исчезла, утянув за собой прекрасную разноцветность в море. Палолем погрузился в сизые сумерки. Люди на пляже мечтательно улыбались и расходились по своим отдыхающим делам. В шеках загорались разноцветные фонарики, облекая пляж в гирляндовое мерцание огней.

Ближе к ночи, мы с сестрой и Катей обнаружили, что отравились. Наверное, с нашей стороны было бы моветоном побывать в Индии и ничего не подхватить. Наших мужей эта участь миновала, по версии моего супруга они были спасены гоанским ромом. Ночью нам не спалось и, как оказалось утром, думали мы об одном и том же. Шум прибоя был настолько сильным, что мы размышляли, что делать, если повторится землетрясение, произошедшее в 2004 году в Индийском океане. У меня был один вариант — лезть на пальму. Про кокосы на ней я как-то не подумала…

Продолжение следует…

Теги: Самостоятельные путешествия